«Кого-то утопить, кого-то — расстрелять. Чтобы никто не подумал про КГБ»

Белорусские силовики сейчас боятся не столько народа, сколько самих себя: что ни день, то кто-нибудь оказывается разоблаченным. То неизвестные выкладывают в интернет записи разговоров пресс-секретаря Лукашенко Натальи Эйсмонт о подготовке вечерних набегов на минские дворы для срезания бело-красно-белых ленточек. То телеграм-каналы публикуют аудиофайл, где голоса, похожие на голоса главы хоккейной федерации Дмитрия Баскова и боксера Дмитрия Шакуты, обсуждают, был ли еще жив Роман Бондаренко после того, как они его избили.

К счастью, никто не забыт, и ничто не забыто. И если прежние палачи, которых уволили еще до августа прошлого года и которые не участвовали в убийствах и пытках, еще встречали Новый год спокойно и с некоторым высокомерием по отношению к палачам нынешним («Мы-то в свое время не засветились, а у вас, молодежи, мозгов нет»), то теперь и они будут с ужасом вспоминать, кому и что говорили, будучи уверенными в полной безнаказанности и анонимности. Оказывается, не только рукописи не горят. Устные высказывания тоже сохраняются где-то в космическом эфире, чтобы в нужное время стать доказательствами.

Бельгийское издание EUobserver опубликовало

Речь идет о журналисте Павле Шеремете, бывшем начальнике СИЗО № 1 Минска Олеге Алкаеве, бывшем командире 5-й отдельной бригады спецназа Владимире Бородаче, бывшем начальнике отдела по борьбе с коррупцией в органах государственной власти при центральном аппарате МВД Вячеславе Дудкине.

Все бывшие силовики, о которых говорит Зайцев (на этой записи — всего три голоса, два других предположительно принадлежат сотрудникам контртеррористического подразделения «Альфа»), в разное время уволились или были уволены, а связующим звеном между ними был именно Павел Шеремет. Он одним из первых взял интервью у начальника СИЗО Олега Алкаева, который рассказал, как выдавал расстрельный пистолет по приказу тогдашнего министра внутренних дел накануне бесследных исчезновений Юрия Захаренко, Виктора Гончара и Анатолия Красовского. Алкаев стал одним из главных персонажей книги Павла Шеремета и Светланы Калинкиной «Случайный президент». Это Шеремет нашел Вячеслава Дудкина, который бежал из Беларуси и попросил политического убежища во Франции. Позже Дудкин публиковал свои коррупционные разоблачения на сайте «Белорусский партизан», созданном Павлом. Полковник Бородач тоже регулярно публиковался на «Партизане».

Вот что говорит председатель КГБ Вадим Зайцев о Шеремете:

По поводу убийства Шеремета они обсуждали именно взрыв. Двое собеседников Зайцева обещают, что никаких проблем с закладкой не будет. Остальных планировали убирать, маскируя убийства под несчастные случаи. Вспоминали некоего профессора-токсиколога в Витебске, который занимается ядами, чтобы «искусственные, как натуральные». «Для меня важно, чтобы никто даже не думал о КГБ, — говорит Зайцев. — И понятны методы, которыми мы должны будем где кого утопить, где кого расстрелять, — это понятно. А как спровоцировать естественный подрыв, как спровоцировать естественный пожар, убийство и все остальные вещи...»

Интересно, он всерьез думал, что этот разговор никогда нигде не всплывет или на всякий случай сдавал заказчика, чтобы потом ссылаться на выполнение приказа?

И конечно, председатель КГБ и альфовцы обсуждают финансовые затраты на свои спецоперации. Зайцев говорит, что деньги есть — «на спецсчете полтора миллиона долларов», — но сначала «президент должен увидеть результат». А то ведь может получиться и так, по мнению Зайцева: «Сейчас говорить дайте мне, мы поедем туда-сюда, мы потратим … [фигову] сумму денег и результатов не достигнем. Президент скажет: ну вы … [охренели], мало того что вы обещаете, так вы еще деньги растырили, … [блин], а результатов нету ни … [хрена]».

Аудиофайл изданию EUobserver предоставил бывший сотрудник спецподразделения МВД «Алмаз» Игорь Макар, который с 2006 года является политическим беженцем. По словам Макара, он получил эту запись от своих источников в Беларуси еще в 2012 году.

прямо в рождественскую ночь 2011 года. Он рассказывал, будто все давно уже дали показания против меня и все арестованные 19 декабря пойдут под суд по статье 293 — «массовые беспорядки», — а мое обвинение будет переквалифицировано на статью 357, «заговор с целью захвата власти», и это уже 25 лет или «вышка». Я обещала в этом случае даже признать вину, потому что это станет лучшим доказательством бредовости всех обвинений, выдвинутых против «декабристов».

И еще один человек верифицировал этот голос. Мой муж Андрей Санников побывал в кабинете Зайцева еще раньше, чем я: 31 декабря 2010 года, через 12 дней после ареста. Вот как он описывал их разговор.

ОТ ПЕРВОГО ЛИЦА

Кандидат в президенты Беларуси, бывший политзек Андрей Санников — о допросах у Вадима Зайцева, главы КГБ

«Говорил он тихим голосом. Такая манера была в советские времена у партийных функционеров. Так они поднимали свою значимость, заставляя собеседника невольно напрягать слух и пытаться различить невнятное бормотание какого-нибудь надутого индюка. Зайцев говорил тихо, в усы. Смотрел преимущественно в стол, изредка бросая на меня взгляд, который, видимо, должен был казаться проницательным. Курил. Правда, тут он дал маху. Не может «Сталин» курить тонкие дамские сигареты.

Я бы и не знал, что меня привели к председателю КГБ, если бы накануне в камеру услужливо не подкинули газету с фотографиями всех членов лукашенковского правительства. До этого мне и в голову не приходило интересоваться, как выглядит тот или иной «министр». Я газету просмотрел и поэтому Зайцева узнал. Иначе подумал бы, что это какой-то очередной гэбэшник рангом повыше.

Зайцев предлагает кофе. Не отказываюсь. Надеюсь, что начальственный кофе будет качественный. Оказался дерьмовым, под стать учреждению.

Зайцев начал говорить, и я с трудом верил своим ушам. Полилась такая совковая чушь, знакомая по плохим пропагандистским фильмам, что с трудом верилось в реальность происходящего. Партийно-сталинская манера говорить еле слышно в данном случае была кстати. Не надо было прислушиваться, ничего важного для себя, для дальнейшего общения с карателями в словоизвержении Зайцева быть не могло.

Шпионаж... Иностранные агенты... Государственный переворот... Терроризм... Миллионы долларов... Гусинский... Березовский... Взрывчатка... Боевики... Оружие... Остальные раскололись... Из тюрьмы можно и не выйти... Чистосердечное признание... Подумайте о семье... Нам все известно... Миллионы долларов... Измена Родине... Кто руководит...

Иногда Зайцев просто умилял и обескураживал.

— Знаете, что всем шпионам и агентам у нас нужно? Какова их цель?

— Может, безопасность? — предположил я, ошибочно думая, что имею дело с ответственным за эту самую безопасность.

— Их цель — наш народ. Вот наше главное богатство и наш секрет.

— ???

Вываливая на меня весь свой бред, Зайцев в какой-то момент вышел из себя и забыл про то, что должен говорить тихим и внушительным голосом. Когда я, возражая ему, сказал «Это мой город и моя страна», Зайцев перешел на крик. «Много себе позволяете, да кто вы такой, да кто дал право!» — орал он. Это было понятно, он-то пришлый, как и большинство из моих палачей.

Во второй раз, 16 января 2011 года, Зайцев показался еще отвратительней. Он требовал признаний, заметно нервничал, даже срывался на гневные тирады в мой адрес, забыв о своей «сталинской» маске. Видимо, нужны были результаты «раскрытия заговора», а их не было.

Зайцев угрожал моей жене и сыну. Его выкрик о том, что с ними поступят самым жестким, крайним образом, нельзя было не принять всерьез. Куда уж жестче, если Ира рядом в камере «американки», а Даньку собираются отдать в приют? Понятно стало, что Зайцев угрожал физической расправой над ними.

На мой ошеломленный вопрос «Как вы можете?» он прошипел что-то вроде «Хватит уже церемониться».

Трудно представить, чтобы министр, да еще носящий генеральское звание, открыто угрожал убийством женщины и ребенка.

Я с трудом выдержал эту вторую встречу с председателем КГБ, подумал, что при следующей встрече сорвусь. Но, к счастью, третьей встречи не было.

Несмотря на общий угрожающий тон бесед, Зайцев два раза «прокололся». Первый раз, когда он спросил, что означает лозунг моей кампании «Пора менять лысую резину!». Произнеся его, он не выдержал и засмеялся, тут же испуганно закашлявшись. Он хорошо знал, что и главного гэбэшника тоже прослушивают, и наверняка нас снимали на камеру.

Второй «прокол» был существенный: он сообщил мне, что необходимое количество подписей собрали только два кандидата. Позднее я даже пытался вызвать его в суд в качестве свидетеля, чтобы он это подтвердил. Конечно, он не явился и, конечно, не подтвердил бы, даже если бы явился. Ведь получается, что уверенный в своей безнаказанности и в прочности режима Зайцев откровенно признался мне в том, что власти сфальсифицировали выборы. Из 10 кандидатов в президенты необходимые 100 000 подписей собрали всего двое. Значит, и зарегистрированы должны были быть двое. Думаю, что Зайцев выносил Лукашенко «за скобки» и имел в виду двух оппозиционных кандидатов. Но он не погрешил бы против истины, если бы говорил обо всех десятерых кандидатах. Лукашенко подписей честным образом не собрал бы».

Если Зайцев откровенно угрожает убийством, да не в тайном разговоре, который записывает какой-то «жучок», а глядя в глаза, можно лишь предположить, сколько еще таких «операций» он обсуждал с Лукашенко и с альфовцами.

Павел Шеремет был убит летом 2016 года, спустя четыре года после того разговора, который на днях опубликовал EUobserver. А Вадима Зайцева уволили с должности председателя КГБ в 2013 году. Возможно, именно потому, что целый год прошел, а результатов не было. Не сумели организовать ни «закладку», ни «кого утопить, кого расстрелять». И приказ убрать Шеремета выполняли уже совсем другие люди под руководством совершенно другого председателя КГБ. Или все те же и под руководством все того же, но уже в роли гражданского куратора.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

«Озвученная версия нас шокировала». Реакция украинского общества на раскрытие дела об убийстве Павла Шеремета

Кстати, с 2013 года Зайцев занимает уютное и беспроблемное кресло руководителя компании «Космос-ТВ» — теле- и интернет-провайдера. В феврале 2016 года с него и еще 169 белорусских чиновников сняли санкции Евросоюза. В этом — вся мерзость realpolitik. С самого Лукашенко сняли санкции, потому что в то время он освободил политзаключенных (как будто и не было сотен лет заключения на всех, кого он посадил). А с большинства чиновников санкции снимали, потому что они уже не занимали прежние должности и, с точки зрения ЕС, переставали быть палачами и карателями.

Вот только те, кем Лукашенко был недоволен, как правило, лишались должностей не переводом, а изгнанием без выходного пособия. Многие сразу после этого уезжали искать работу в Россию, где к тому времени успевали обрасти нужными связями. А Зайцев аккуратно, без травм, был перенесен из гэбэшного кабинета в гражданский. Значит, не так уж сильно и накосячил. Или — накосячил в мелочах, но выполнил главное. Или просто имеет такой уровень интеллекта, что позволяет даже Лукашенко чувствовать себя умным и образованным. Все 24 минуты разговора меня не покидало ощущение, что это вообще не разговор, а просто набор звуков, издаваемых неандертальцами. Если бы они так и разговаривали где-нибудь в пещере или в загоне, а не убивали людей, то и черт бы с ними. Но нас убивают именно такие, и это особенно обидно.

Ирина Халип
Собкор по Беларуси