Блоги |
Бульдог, не секта, блин, блин комом, бульдог, не секта...
Дмитрий Быков в программе «Один» от 31-го декабря 2016 года:
[Дмитрий Быков:]
— Напоследок вопрос: а вот ты работаешь в «Новой газете», нет ли у тебя соблазна, учитывая действительно некоторое ну самолюбование всякого меньшинства, нет ли у тебя соблазна почувствовать сектантство какое-то? Я вот… Вот у меня оно есть, мне это очень трудно, очень опасно. Хотя Муратов делает всё, чтобы этого не произошло.
[Анастасия Егорова:]
— Мне кажется, для секты слишком разнородный такой коллектив, и вообще разнородное…
[Дмитрий Филатов:]
— Скорее Орден, Дима, не секта.
[Анастасия Егорова:]
— Возможно.
[Дмитрий Быков:]
— А чем лучше, чем отличается Орден?
[Анастасия Егорова:]
— Благородней, благороднее.
[Дмитрий Быков:]
— Ну, может быть, дай бог.
Дмитрий Быков — 25 марта 2017 года:
[Дмитрий Быков:]
— ...Значит, здесь сидит Настя Егорова. Покажись мне, Егорова, я из-за прожекторов тебя не вижу. Настя Егорова — студентка журфака, человек, будет который всё это курировать.
[реплика из зала:]
— [нрзб.]
[Дмитрий Быков:]
— Ну, она закончила уже, она выпускница. Она спецкор «Новой газеты», человек, которого в «Новой газете» боятся, и я её боюсь. Как известно… Да, садись, Егорова. Все тебя увидели. Как известно, чтобы вовремя сдавались материалы в номер, ответственный секретарь должен быть боксёром. Он должен просто приходить и бесконечно печально смотреть. Но последствия должны быть понятны. Вот Егорова бульдог. Поэтому в течение месяца мы с вами должны сделать номер, который бы читался взахлёб, передавался бы из рук в руки (при тираже стартовом 5.000 экземпляров) всеми подростками России, чтобы название этого журнала было паролем, чтобы попасть раз в месяц на редколлегию (вот здесь — на Маяковку) было тайной мечтой всех наркоманов и распутниц из всех самых ужасных школ, а пускали бы только умных, да? Т.е. понимаете, да? Задача элементарная. Для нас с вами решить её легко. Значит, сейчас все, кто хочет работать по журналу, осторожно, не создавая давки, подходят к Егоровой и оставляют ей свои имена и телефоны. Завтра вы все приносите мне темы. С понедельника мы начинаем работать.
Дмитрий Быков в программе «Один» от 27-го апреля 2018 года:
В мастерской в «Новой школе» мы начали с детьми делать действительно журнал, пока портал интернетный, который будет называться «Блин» — не только потому, что это самое распространенное слово в подростковой среде, а потому, что это первый блин комом. Там набралось их тридцать человек, хотя изначально был костяк из десяти. Каждый хочет быть начальником, они постоянно выясняют отношения. Но они уже разработали формат. Это будут такие колонки. Это будут дети, пишущие о том что им интересно. Каждый будет писать на своем уровне. Ну, примерно так, как я напечатал эти сочинения в рубрике «8-Б жжет». Вот это будут такие колонки детей обо всем, что они думают. Они активнейшим образом этим занимаются. Но я к этому никаким образом не хочу быть причастен, потому что мне кажется, что они должны делать это сами, что моего влияния здесь быть никакого не должно. А вот особенно интересна мне мастерская «Бейкер-стрит». Это студия по расследованию великих загадок прошлого.
Дмитрий Быков в программе «Один» от 19-го июля 2018 года:
«У меня с детской газетой ничего не получается. Я, наверное, плохой педагог. А как у вас с детской газетой?»
Ну они пишут чего-то. Я не слежу, честно говоря, потому что сейчас лето. Когда мы делаем в «Собеседнике» рубрику «8-Б жжет» [РАЗ + ДВА + ТРИ], они очень успешно и быстро, и с удовольствием выполняют задания, то есть пишут на заданную тему. Когда-то анонимно, когда-то, когда они настаивают, я даю фамилии и имена, я даю на это полное право. В принципе, я довольно легко отношусь к их творчеству: хотят — будут писать, не хотят — не будут. Для меня проблема детской газеты очень важна, очень насущная проблема в одном: я в одном убедился, что на откуп детям, на самоуправление детям этого давать нельзя, потому что дети, как сказано было у Ленина о Сталине в Письме к съезду, «чересчур хватают в администрирование». Они обожают назначать, кто главный, вечно выясняют, у кого какие полномочия. Это инфантильная черта — потому что профессионализма еще нет, а жажда власти уже есть, такое дикое властолюбие: «а за что я отвечаю», «а господин назначил меня любимой женой», «а господин назначил меня главным редактором», «а я главнее», «а вот к такому-то сроку написать». А писать они еще при этом не умеют. Они умеют диктовать, навязывать. Поэтому нужен человек, у которого много времени на правку, на переписывание их текстов, на работу с авторами. Там очень много болтологии всегда, очень мало фактуры, — обычные грехи молодого журналиста, когда он вместо того, чтобы писать репортаж, описывает свое состояние по дороге на репортаж. Это обычное, через что проходят все внештатники. Надо, наверное, с ними жестко работать. Я бы этим занялся, но сейчас вот… Это не вы плохой педагог, просто это трудное очень дело. Но детскую газету, Сережа, делать надо все равно. В России должна быть детская газета.
Дмитрий Быков в программе «Один» от 28-го августа 2020 года:
...Но, естественно, работа учителем более осмысленна. Что я могу посоветовать для того, чтобы ваша работа обрела смысл? Сейчас в полной засаде, в полном небрежении находится детская журналистика. Раньше были «Ровесники», были «Там-там новости», были программы и журналы, которые делали дети. Я не менеджер, поэтому попытка сделать журнал «Блин» захлебнулась, и много раз я встречал упреки со стороны ведущего моей странички Леши Евсеева. Леша, ничего не сделаешь, не менеджер я. Найдется человек, который организует такое издание, я организую редколлегию. Но вот вам, Сергей, автор этого письма, я могу сказать: займитесь детской журналистикой. Это компромисс между педагогикой и журналистикой, и это самое интересное занятие. Это самая перспективная сейчас область: дети, которые пять лет (с 12 до 17, позже уже неинтересно) сами делают издание. Это просто чудо, попробуйте. Я не очень понимаю, откуда сейчас взять резерв для современной прессы. Нельзя воспитать журналиста из мальчика на побегушках — ему надо дать делать серьезные очерки, разоблачительные, интересные.
Дмитрий Быков в программе «Один» от 8-го июля 2021 года:
[Дмитрий Быков:]
― А вот, кстати, тут подошла Настька Егорова из «Новой газеты». Я, воспользовавшись тем случаем, что она шла неподалеку по Арбату, ненадолго позвал ее в эфир. Настя, тут страшное количество вопросов о кризисе мотивации. Люди пишут:
«Я не вижу для себя никаких перспектив. Я не хочу ничего делать. Мне 30 лет, а я вижу, что вся жизнь моя пройдет при этом и так далее. Как мне заставить себя что-то делать?».
Ты довольно активный человек. Ты постоянно что-то пишешь. Тебя в «Новой» всё время гоняют на разнообразные довольно трудные задания. Ты имеешь репутацию бульдога, который, если уже вцепился в тему, то догрызет ее до какого-то результата. Какова твоя мотивация? Ведь не бабки же это?
[Анастасия Егорова:]
― В «Новой газете» точно нет.
[Дмитрий Быков:]
― Точно нет. Там слышно? Ну хорошо.
[Анастасия Егорова:]
― Мотивация — это, мне кажется, внутреннее состояние человека, а не внешнее. Ну, про репутацию бульдога — это, Дмитрий Львович, вы мне придумали.
<...>
[Дмитрий Быков:]
― Напоследок, Настька, не могу не спросить, потому что это действительно важный вопрос, и все его задают: насколько в «Новой газете» сектантская обстановка? Вот это очень интересно: «Не превращается ли «Новая газета» в секту?». Нет, не превращается. Но вы же спрашиваете не меня, а молодого человека, девушку. Ну что?
[Анастасия Егорова:]
― Нет, не превращается.
[Дмитрий Быков:]
― А почему не превращается?
[Анастасия Егорова:]
― Потому что секта — это определенное отупение, оболванивание, ослепление, какая-то унификация. «Новая газета» — это собрание увлеченных энтузиастов, смысл которых и смысл работы которых в том, чтобы что-то здесь изменить. Мне не кажется, что это сравнимо с отупением и унификацией.
[Дмитрий Быков:]
― Это, безусловно, не отупение.
[Анастасия Егорова:]
― Нет, то, что мы фанаты своего дела — наверное, только в этом. В том, что ни один человек, который не хочет делать то, что он делает, не пойдет в «Новую газету» — это, безусловно, так.
[Дмитрий Быков:]
― Это когда я спрашивал Крапивина, почему «Каравелла» всё-таки не стала сектой, он говорил: «От сектантства спасение одно — профессионализм. Надо учить профессии. Я учил строить корабли и заниматься журналистикой». Наверное, в этом есть определенная моральная правота.
[Дмитрий Быков:]
— Напоследок вопрос: а вот ты работаешь в «Новой газете», нет ли у тебя соблазна, учитывая действительно некоторое ну самолюбование всякого меньшинства, нет ли у тебя соблазна почувствовать сектантство какое-то? Я вот… Вот у меня оно есть, мне это очень трудно, очень опасно. Хотя Муратов делает всё, чтобы этого не произошло.
[Анастасия Егорова:]
— Мне кажется, для секты слишком разнородный такой коллектив, и вообще разнородное…
[Дмитрий Филатов:]
— Скорее Орден, Дима, не секта.
[Анастасия Егорова:]
— Возможно.
[Дмитрий Быков:]
— А чем лучше, чем отличается Орден?
[Анастасия Егорова:]
— Благородней, благороднее.
[Дмитрий Быков:]
— Ну, может быть, дай бог.
Дмитрий Быков — 25 марта 2017 года:
[Дмитрий Быков:]
— ...Значит, здесь сидит Настя Егорова. Покажись мне, Егорова, я из-за прожекторов тебя не вижу. Настя Егорова — студентка журфака, человек, будет который всё это курировать.
[реплика из зала:]
— [нрзб.]
[Дмитрий Быков:]
— Ну, она закончила уже, она выпускница. Она спецкор «Новой газеты», человек, которого в «Новой газете» боятся, и я её боюсь. Как известно… Да, садись, Егорова. Все тебя увидели. Как известно, чтобы вовремя сдавались материалы в номер, ответственный секретарь должен быть боксёром. Он должен просто приходить и бесконечно печально смотреть. Но последствия должны быть понятны. Вот Егорова бульдог. Поэтому в течение месяца мы с вами должны сделать номер, который бы читался взахлёб, передавался бы из рук в руки (при тираже стартовом 5.000 экземпляров) всеми подростками России, чтобы название этого журнала было паролем, чтобы попасть раз в месяц на редколлегию (вот здесь — на Маяковку) было тайной мечтой всех наркоманов и распутниц из всех самых ужасных школ, а пускали бы только умных, да? Т.е. понимаете, да? Задача элементарная. Для нас с вами решить её легко. Значит, сейчас все, кто хочет работать по журналу, осторожно, не создавая давки, подходят к Егоровой и оставляют ей свои имена и телефоны. Завтра вы все приносите мне темы. С понедельника мы начинаем работать.
Дмитрий Быков в программе «Один» от 27-го апреля 2018 года:
В мастерской в «Новой школе» мы начали с детьми делать действительно журнал, пока портал интернетный, который будет называться «Блин» — не только потому, что это самое распространенное слово в подростковой среде, а потому, что это первый блин комом. Там набралось их тридцать человек, хотя изначально был костяк из десяти. Каждый хочет быть начальником, они постоянно выясняют отношения. Но они уже разработали формат. Это будут такие колонки. Это будут дети, пишущие о том что им интересно. Каждый будет писать на своем уровне. Ну, примерно так, как я напечатал эти сочинения в рубрике «8-Б жжет». Вот это будут такие колонки детей обо всем, что они думают. Они активнейшим образом этим занимаются. Но я к этому никаким образом не хочу быть причастен, потому что мне кажется, что они должны делать это сами, что моего влияния здесь быть никакого не должно. А вот особенно интересна мне мастерская «Бейкер-стрит». Это студия по расследованию великих загадок прошлого.
Дмитрий Быков в программе «Один» от 19-го июля 2018 года:
«У меня с детской газетой ничего не получается. Я, наверное, плохой педагог. А как у вас с детской газетой?»
Ну они пишут чего-то. Я не слежу, честно говоря, потому что сейчас лето. Когда мы делаем в «Собеседнике» рубрику «8-Б жжет» [РАЗ + ДВА + ТРИ], они очень успешно и быстро, и с удовольствием выполняют задания, то есть пишут на заданную тему. Когда-то анонимно, когда-то, когда они настаивают, я даю фамилии и имена, я даю на это полное право. В принципе, я довольно легко отношусь к их творчеству: хотят — будут писать, не хотят — не будут. Для меня проблема детской газеты очень важна, очень насущная проблема в одном: я в одном убедился, что на откуп детям, на самоуправление детям этого давать нельзя, потому что дети, как сказано было у Ленина о Сталине в Письме к съезду, «чересчур хватают в администрирование». Они обожают назначать, кто главный, вечно выясняют, у кого какие полномочия. Это инфантильная черта — потому что профессионализма еще нет, а жажда власти уже есть, такое дикое властолюбие: «а за что я отвечаю», «а господин назначил меня любимой женой», «а господин назначил меня главным редактором», «а я главнее», «а вот к такому-то сроку написать». А писать они еще при этом не умеют. Они умеют диктовать, навязывать. Поэтому нужен человек, у которого много времени на правку, на переписывание их текстов, на работу с авторами. Там очень много болтологии всегда, очень мало фактуры, — обычные грехи молодого журналиста, когда он вместо того, чтобы писать репортаж, описывает свое состояние по дороге на репортаж. Это обычное, через что проходят все внештатники. Надо, наверное, с ними жестко работать. Я бы этим занялся, но сейчас вот… Это не вы плохой педагог, просто это трудное очень дело. Но детскую газету, Сережа, делать надо все равно. В России должна быть детская газета.
Дмитрий Быков в программе «Один» от 28-го августа 2020 года:
...Но, естественно, работа учителем более осмысленна. Что я могу посоветовать для того, чтобы ваша работа обрела смысл? Сейчас в полной засаде, в полном небрежении находится детская журналистика. Раньше были «Ровесники», были «Там-там новости», были программы и журналы, которые делали дети. Я не менеджер, поэтому попытка сделать журнал «Блин» захлебнулась, и много раз я встречал упреки со стороны ведущего моей странички Леши Евсеева. Леша, ничего не сделаешь, не менеджер я. Найдется человек, который организует такое издание, я организую редколлегию. Но вот вам, Сергей, автор этого письма, я могу сказать: займитесь детской журналистикой. Это компромисс между педагогикой и журналистикой, и это самое интересное занятие. Это самая перспективная сейчас область: дети, которые пять лет (с 12 до 17, позже уже неинтересно) сами делают издание. Это просто чудо, попробуйте. Я не очень понимаю, откуда сейчас взять резерв для современной прессы. Нельзя воспитать журналиста из мальчика на побегушках — ему надо дать делать серьезные очерки, разоблачительные, интересные.
Дмитрий Быков в программе «Один» от 8-го июля 2021 года:
[Дмитрий Быков:]
― А вот, кстати, тут подошла Настька Егорова из «Новой газеты». Я, воспользовавшись тем случаем, что она шла неподалеку по Арбату, ненадолго позвал ее в эфир. Настя, тут страшное количество вопросов о кризисе мотивации. Люди пишут:
«Я не вижу для себя никаких перспектив. Я не хочу ничего делать. Мне 30 лет, а я вижу, что вся жизнь моя пройдет при этом и так далее. Как мне заставить себя что-то делать?».
Ты довольно активный человек. Ты постоянно что-то пишешь. Тебя в «Новой» всё время гоняют на разнообразные довольно трудные задания. Ты имеешь репутацию бульдога, который, если уже вцепился в тему, то догрызет ее до какого-то результата. Какова твоя мотивация? Ведь не бабки же это?
[Анастасия Егорова:]
― В «Новой газете» точно нет.
[Дмитрий Быков:]
― Точно нет. Там слышно? Ну хорошо.
[Анастасия Егорова:]
― Мотивация — это, мне кажется, внутреннее состояние человека, а не внешнее. Ну, про репутацию бульдога — это, Дмитрий Львович, вы мне придумали.
<...>
[Дмитрий Быков:]
― Напоследок, Настька, не могу не спросить, потому что это действительно важный вопрос, и все его задают: насколько в «Новой газете» сектантская обстановка? Вот это очень интересно: «Не превращается ли «Новая газета» в секту?». Нет, не превращается. Но вы же спрашиваете не меня, а молодого человека, девушку. Ну что?
[Анастасия Егорова:]
― Нет, не превращается.
[Дмитрий Быков:]
― А почему не превращается?
[Анастасия Егорова:]
― Потому что секта — это определенное отупение, оболванивание, ослепление, какая-то унификация. «Новая газета» — это собрание увлеченных энтузиастов, смысл которых и смысл работы которых в том, чтобы что-то здесь изменить. Мне не кажется, что это сравнимо с отупением и унификацией.
[Дмитрий Быков:]
― Это, безусловно, не отупение.
[Анастасия Егорова:]
― Нет, то, что мы фанаты своего дела — наверное, только в этом. В том, что ни один человек, который не хочет делать то, что он делает, не пойдет в «Новую газету» — это, безусловно, так.
[Дмитрий Быков:]
― Это когда я спрашивал Крапивина, почему «Каравелла» всё-таки не стала сектой, он говорил: «От сектантства спасение одно — профессионализм. Надо учить профессии. Я учил строить корабли и заниматься журналистикой». Наверное, в этом есть определенная моральная правота.