Блоги |
"Межсезонье": пронзительная драма на основе трагедии псковских школьников
23
Режиссер Александр Хант заработал отличную репутацию среди кинолюбителей, сняв в 2017 году роуд-муви «Как Витька Чеснок вез Леху Штыря в дом инвалидов» с Евгением Ткачуком и Алексеем Серебряковым в ролях поначалу равнодушных друг к другу сына и отца. Его вторая картина, «Межсезонье», которую можно сейчас посмотреть в прокате, тоже посвящена конфликту отцов и детей, но на сей раз речь о бунтующих подростках и их родителях. Сюжет основан на реальной истории псковских тинейджеров Дениса и Кати, которые в 2016-м, сбежав от родителей, покончили с собой во время штурма дома, где они заперлись с оружием (существует и другая версия их гибели, Александр Хант использует обе).
Девочке Саше шестнадцать (актрисе Жене Виноградовой скоро двадцать пять, но об этом невозможно догадаться), и ее подростковый протест находится на пике. В недавнем ремейке «Вестсайдской истории» Стивена Спилберга главные герои видят друг друга сквозь танцующую толпу на вечеринке и тут же влюбляются до беспамятства. В «Межсезонье» бунтарка Саша и скромный Даня (Игорь Иванов) с угрюмым видом сидят на полу, когда все остальные отрываются на домашней тусовке, и когда их взгляды встречаются, окружающий мир исчезает для них, как и для героев «Вестсайдской истории». Конфликт с родителями, который стал для главных героев катализатором деятельного конфликта со взрослым миром в целом, особенно современен в «Межсезонье». Ребенок, а уж тем более подросток – самостоятельная личность, к которой нужно относиться с уважением, но родители наших героев этого не осознают. И вроде бы члены семей ребят ведут себя не худшим образом: отчим искренне хочет оградить Сашу от бед, мамы Саши и Дани их явно очень любят. Но их субъектности родители не признают: отчим говорит стандартную фразу «мой дом – мои правила», мать Дани душит его своим вниманием и любовью (еще непонятно, какая из стратегий хуже) – в общем, личные границы решительно никто не соблюдает. Смириться с этим Саша и Даня не могут.
Слово в заглавии фильма – метафора состояния между детством и взрослостью: того промежутка в жизни человека, когда соглашаться с установленными кем-то другим правилами игры противоестественно. Трагедия главных героев, блестяще переданная в картине, заключается в том, что следовать принятым в обществе установкам Саша и Даня не готовы вообще. У них с этой вселенной непреодолимые этические и эстетические разногласия. Кажется, это не юношеский максимализм, а не подлежащая корректировке жизненная позиция. Презрение к мещанским потребительским ценностям («Пришел Виктор, и мама превратилась в обычную бабу, которая мечтает о новом диване»), осуждение взрослых, предавших идеалы юности, и осознание жестокости, в которой погряз мир, выводят их на путь саморазрушения, шоссе в никуда.
Межсезонье – это еще и то очень ограниченное пространство свободы, тот островок, на котором можно безумствовать, не причиняя вреда ни другим, ни себе. Черту перейти очень легко: Сашу пугает, как стремительно ее тихий друг, впоследствии возлюбленный, сам становится жесток к окружающим, как быстро он превращается в Клайда, вынуждая ее таким образом стать Бонни. Скоро рассвет, выхода нет. Хотя тут лучше использовать какую-нибудь цитату из саундтрека фильма, состоящего сплошь из песен кумиров молодого поколения: «Дайте танк (!)», «Shortparis», Антоха MC, «Пошлая Молли», Face.