Смоделировать «мультфильм» по механизму ДТП в Стяглах предложили участники судебного процесса

Суд по делу о резонансном ДТП, произошедшем в Стяглах почти 3 года назад вышел на завершающую стадию. Специалист со стороны потерпевших представил свою картину торможения «Лексуса», сбившего Владимриа Струтинского, а сторона защиты ходатайствовала о визуализации механизма аварии с помощью специальной программы. Подробности заседания — в материале Псковской Ленты Новостей. Заседание началось с выступления потерпевших, которые обратились к суду с просьбой допросить своего специалиста. Они пояснили, что проводившие комплексное исследование эксперты из Твери не смогли определить, на каком расстоянии от автомобиля «Рено» находился «Лексус», когда водитель начал тормозить. При этом, во время устного допроса тверской эксперт указал, что сделать это возможно. Специалист потерпевших провел определенные расчеты и представил свое исследование в суде. Проведенные расчеты показали, что водитель «Лексуса» среагировал на препятствие и начал тормозить за 82,7 метров до автомобиля «Рено». В основу расчетов специалист положил данные, полученные после радиотехнической экспертизы автомобиля. Отметим, в данных полученных в результате этой экспертизы, указано, за сколько времени до столкновения с «Рено» водитель «Лексуса» начал тормозить. При этом, данных о контакте автомобиля с пешеходом автомобилю зафиксировать уже не удалось из-за аварийного режима и срабатывания подушек безопасности. Недостающие данные об автомобиле специалист брал из табличных значений. В ходе обсуждения предоставленных данных выяснилось, что из расчетов специалиста следовало, будто автомобиль двигался по сухому асфальту. Это было выведено из того, что при гололеде коэффициент сцепления шин с дорогой составляет 0,2. Умножив это число на ускорение свободного падения получим значением приблизительно 2. При этом, в таблицах радиотехника фигурирует цифра 5. В то же время все свидетели, потерпевшие и подсудимый указывали, что на дороге в тот день был гололед. По словам эксперта, погодные условия на дорожном покрытии не влияют на проведенные им расчеты. Из-за последнего заявления между сторонами начались жаркие споры. Защита указывала на то, что некоторые цифры в расчетах были будто бы «взяты с потолка» и не всегда ясно, что именно они означают. Кроме того, очевидно, что торможение на сухой дороге совершится быстрее, чем на покрытой льдом — это важно. Также специалист дал пояснение по механизму аварии: после того, как «Лексус» столкнулся с «Рено», автомобиль двигался под воздействием законов физики, а не под управлением автомобиля. То есть, фактически, какие бы действия не совершал Георгий Кухи после столкновения с «Рено», избежать наезда на Владимира Струтинского он не мог. И оба этих инцидента следует рассматривать как один (но с двумя событиями внутри), а не как два разных, подчеркнул специалист. Отдельное внимание стороны уделили вопросу об адаптивном круиз-контроле. Он должен был предупредить водителя о препятствии в виде автомобиля «Рено» впереди, и, избежав столкновения с ним, удалось бы избежать и гибели Владимира Струтинского. Специалист подчеркнул: круиз-контроль был выключен, но и о нем, и о подключении дополнительных функции в комплектации автомобиля можно говорить только после детального изучения машины. Так, в автомобилях некоторых автомобилях функцию круиз-контроля стали выносить в функцию ночного видения, чтобы они не выполняли одновременно одну и ту же работу. Составить механизм аварии и представить ее в виде «мультфильма» специалист мог бы с использованием специальной программы PC-Crash — с ее помощью ежегодно проводится около 50-80 экспертиз.Она бы позволила и примерно установить местоположение погибшего Струтинского в момент наезда на него «Лексуса» (это можно сделать, зная рост, возраст и телосложение человека). Также прояснить картину ДТП позволили бы цифровые фотографии с места происшествия. Специалист выразил готовность заняться проведением такого исследования. Суд приобщил к делу исследование специалиста, приведенного потерпевшими, а также специалиста стороны защиты — он давал оценку следственному эксперименту от 12 ноября 2020 года накануне. При этом, судья отказала сторонам в проведении экспертизы с использованием программы PC-Crash. Добавим, суд получил справки, подтверждающие, что Георгий Кухи состоял на лечении на дневном стационаре в Псковской городской поликлинике с 9 по 22 января 2020 года, а после аварии, уже в марте, лечился в Сестрорецке. При этом те препараты, которые ему было предписано принимать в январе 2020 года (на момент аварии) не мешали управлением автомобилем, высказал свое мнение Георгий Кухи. Далее потерпевшие заявили о внесении изменений в исковые требования о выплате компенсации за морально-нравственные страдания. Сославшись на решение Верховного суда о возможности заявлять к получению компенсации и внучек погибшего, Антон Струтинский заявил: он будет законным представителем своих дочерей, и просит их так же включить в состав потерпевших. Антон Струтинский указал, что его старшая дочь скучает по погибшему дедушке и регулярно вспоминает его. Младшая дочь родилась уже после смерти Владимира Струтинского, тем не менее, ее также необходимо включить в список тех, кто получит компенсацию - «она никогда не узнает деда», добавил он. При этом, сумму моральной компенсации потерпевшие хотят оставить прежней — 6 миллионов рублей для семьи сына погибшего и 10 миллионов рублей — для супруги Владимира Струтинского. Также Антон Струтинский подчеркнул, что считает причиненным ему моральным вредом ход следствия. Суд резонно заметил, что в ходе следствия и судебного разбирательства моральные потери понесли обе стороны. Также судья указала на то, что семья Струтинских подала иск на выплату моральной компенсации еще в августе 2021 года, однако необходимые для этого справки они начали собирать только сейчас. После внесения заявления на дополнение исковых требований, адвокат Георгия Кухи выступила с ходатайством об исключении из числа доказательств следственного эксперимента от 12 ноября 2020 года. Алла Мамченко указала на нарушения, допущенные в ходе эксперимента: несоответствие обстановки, действий констатистов и погодных условий реальным. Следователь Сидяков, который проводил эксперимент, не учел состояние дорожного полотна, неверно расположил автомобиль «Черри» (который находился в канаве в момент аварии), не вел видеозапись с самого начала эксперимента, не обеспечил слишком яркую освещенность «Рено» и не пригласил понятых. При этом, понятые при проведении следственного эксперимента не просто играют роль наблюдателей. Они должны проверять действия констатистов, подчеркнула адвокат Алла Мамченко. В довершение ко всему, протокол проведения эксперимента подписывался его участниками спустя неделю, хотя у следователя была возможность оформить его в тот же вечер. Прокуратура в ответ указала на то, что неточности в методике эксперимента и степень освещенности автомобиля «Рено» - это оценка специалиста, приведенного стороной защиты. В то же время, исходя из норм уголовно-процессуального кодекса, следователь сам может руководить ходом эксперимента и его методикой. Руководствуясь нормами УПК, прокуроры не усмотрели нарушений ни в замене понятых видеокамерой, ни в дате подписания протокола. По мнению обвинения, в удовлетворении ходатайства было необходимо отказать. Ту же позицию заняли потерпевшие. После этого Алла Мамченко напомнила, что следователь Седяков сам, по своему усмотрению, исключил из списка доказательств следственный эксперимент №2. Он отметил, что сделал это на основании статьи 181 УПК, не давал подробных пояснений и не следовал жестким критериям уголовно-процессуального законодательства. Суд, ссылаясь на нормы УПК, о которых ранее говорил гособвинитель, решил отказать стороне защиты в удовлетворении ходатайства. Эксперимент не признали недопустимым доказательством. Затем потерпевшие заявили ходатайство о приобщении к материалам дела статью, опубликованную в газете «Псковская правда» до следствия, в январе 2020 года. В ней супруга погибшего рассказала корреспонденту о обстоятельствах ДТП. Суд согласился приобщить эти материалы только в части, характеризующей отношения потерпевшей и погибшего (в качестве доказательства морально-нравственных страданий потерпевшей). В то же время, приобщать интервью в качестве показаний по делу суд отказался, ведь перед общением с корреспондентом госпожу Струтинскую по понятным причинам не предупреждали об уголовной ответственности. В заключение потерпевший ходатайствовал о приобщении к делу показаний врача-кардиолога Псковской областной больницы. Из показаний врача, по мнению потерпевших, можно было сделать вывод о том, что Георгий Кухи намеренно затягивал ход следствия, находясь на лечении в Сестрорецке. Суд не увидел в этих действиях затягивания и напомнил, что Георгию Кухи предъявили обвинение прямо в клинике. Прокурор добавил, что, по статье 281 УПК врач не приглашался в суд, и не явился сейчас, а при даче показаний не предупреждался об уголовной ответственности. Поэтому приобщать ее показания нельзя. С этой позицией согласилась сторона защиты. Судья не удовлетворила ходатайство. Ирина Быстрова