Блоги |
Зачморенный лошок с обхарканным портфелем
Восьмиклассница из Брянска 7 декабря принесла в школу отцовский дробовик. Итог – пятеро ранены, двое в могиле, включая нападавшую. После случившегося официальные лица говорят о чем угодно, только не о главном, считает обозреватель Псковской Ленты Новостей Юлия Магера. В своей авторской колонке она вскрывает нарыв: приводит истории жертв школьной травли и с недоумением на грани ужаса фиксирует реакцию части общества на информацию о буллинге.
Например, говорят о дырявой системе безопасности в школе – рамки нет. За ее отсутствие отправлена под домашний арест заместитель директора гимназии. На входе дежурила вахтерша, да и та не всегда на месте. Но что изменилось бы, будь на входе работающая рамка и росгвардеец? Ну, стоят такие рамки на вокзалах. В том числе, на псковском. Брякает и звякает на входе каждый первый. И спокойно идет дальше, потому что рамка выполняет в основном функцию ритуального оберега. Как и немолодые женщины на пороге каждой первой школы. В Брянске вахтершу (сотрудницу ЧОПа!) отправили под арест и, вероятно, будут судить, такая же мера пресечения избрана для директора охранной организации, где лежала ее трудовая.
Кто-то всерьез думает, что за пять минут до первого урока, когда через школьные двери входят сотни школьников, каждого из них станут досматривать как в аэропорту? Где же будут ждать своей очереди остальные дети? На морозе перед дверями? Сколько времени займет процедура? До конца последнего урока?
Еще говорят о том, что отец девочки - подлец. Он небрежно хранил дробовик, и он довел девочку до самоубийства - с такими обвинениями он тоже арестован и помещен в СИЗО на время следствия. Уликой стали интернет-записи погибшей, в них она рассказывала о жестоком обхождении в семье. Нет причин сомневаться в написанном. Папаша, конечно, все отрицает, мол, любил, холил и лелеял. Скейт купил! Частичная амнезия вообще свойственна родителям, устраивающим ад для своих детей. Выросший в тяжелой обстановке уже бывший ребенок, пытающийся выяснить, что это было, почти всегда слышит: «Не придумывай!»
Все так. Вход в школу дырявый. Отец - не молодец. Но главное не в этом. Девочка направила дробовик не против родителя. Она принесла его в школу. В публичном пространстве быстро появились свидетельства того, что восьмиклассницу травили. Не год и не два, а уже с начальной школы. Возможно, в уголовном деле о доведении до самоубийства появятся новые фамилии. Не беру на себя смелость подменять органы следствия и суд. Разберутся. Вызванный происшествием резонанс дает такую надежду.
Была ли травля в реальности, важно в конкретном случае для установления всех обстоятельств данного дела, говоря языком протокола. Однако, как только слово было произнесено, разверзлась настоящая пропасть. За выходные интернет заполнился тысячами историй уже выросших жертв буллинга. Без содрогания читать их невозможно. Люди разных возрастов из разных городов пишут об одном и том же. Вот несколько высказываний – капля в общем море отчаяния и страха.
«Нахаркали мне в портфель и на стул. Увидев все это, я разревелась. Урок физики начался, учитель спросила, что случилось. Я сказала, а мне ответ прилетел: "Не срывай урок. Садись за парту". – "А как я сяду? У меня все оплевано!" – "Не срывай урок!"»
«Меня избивали толпой на перемене, а учителя в упор ничего не видели. Я плакал от обиды, поодиночке эти крысы не лезли. Однажды в сумку с учебниками положили яйцо, и несколько дебилов посидели на ней».
«Сыну в капюшон сунули петарду. Контузия, разрыв барабанной перепонки, четыре года лечения. Парни сказали, что просто пошутили».
«Периодически перед глазами встает картина, как мы впятером прыгали, пытаясь попасть ногой в голову нашему однокласснику. Звери. Не знаю, что мной двигало. Наверно, стадный инстинкт. А потом случилось страшное. Неприятно осознавать, что человек покончил с жизнью, возможно, из-за травли, к которой причастен я».
«Мне 50, и я до сих пор ненавижу свой класс. Не хочу встреч одноклассников, не здороваюсь с ними при встрече. В 6 классе девочки украли у меня из портфеля личный дневник. И началась травля с описанием того что я писала там. Это недолго продолжалось, но как же ударило по психике. Почему так больно даже через 40 лет?»
И так далее, и так далее. Выдергивать из сети комментарии можно практически бесконечно, так много их насыпалось. Как будто жертвы впервые получили возможность, наконец, рассказать о пережитых боли и унижении. Кажется, так оно и есть. Тема буллинга стигматизирована. В момент, когда все происходит, взрослые - те, кто могут это прекратить, педагоги и родители - отмахиваются. Дескать, дети сами разберутся. Так происходит чаще всего. Ну, вот одна «разобралась». Выросшие жертвы травли молчат. Стыдно говорить о своей беззащитности и уязвимости, неприятно снова чувствовать себя лошком, которому нахаркали в портфель. Чьи сокровенные тайны разнесли по школе, кого избили толпой. А «шутники», ставшие взрослыми, только делают круглые глаза: ачетакова?!
Как следствие, омерзительная реакция части общества на брянскую трагедию. Именно эта реакция кажется мне самым главным моментом во всей истории. У общества должна быть нулевая толерантность, полная нетерпимость к гнусным проявлениям - вместо этого для происходящего находятся тысячи оправданий.
За прошедшие дни мы увидели не только истории жертв травли. Еще мы узнали, что девочка из Брянска сама виновата в том, что ее травили, какая-то она была странная (были ли у нее шансы выглядеть нормальной, когда в школе чморят, а в семье похоже, обстановка не лучше?). Это прямо святое - обвинить жертву (а до истории с дробовиком она именно жертва, при том многолетняя). Еще она должна была пойти к психологу, священнику, друзьям (нужное подчеркнуть), и кто-то точно, непременно-таки ей помог бы. То есть 14-летнему ребенку предлагается самостоятельно выплывать из ушата с помоями, где барахтаться уже не было сил. Также она решила «красиво суициднуться». И вообще, никакой травли не было, потому что комментатор буллинга в собственном классе не видел, а значит явления в природе не существует.
Повторюсь, не столь уже и важно, что там было брянской гимназии №5. Важно, что большое, очень большое число людей при обсуждении травли встает на позицию «не все так однозначно».
Что имеем в итоге? Беззащитных детей, которых отправляют разбираться самостоятельно. Которые знают, что помощи, скорее всего, не будет. Вырастают из них взрослые с покореженной психикой. Был от бывших жертв буллинга еще один тип комментариев. Вроде того, что был бы в школьные годы доступ к дробовику, тоже всех положили бы.
Жирным шрифтом: поступку девочки, взявшей в руки дробовик, нет оправдания. Жертва стала преступницей. Но трагедия уже произошла. И хотелось бы, помимо справедливого расследования, увидеть, что круги по воде разошлись не напрасно.
Хватит. Пора выметать из-под ковра всю грязь. Не замалчивать, не отмахиваться, а системно заниматься решением масштабной проблемы. Для начала признать ее существование.
Юлия Магера
Например, говорят о дырявой системе безопасности в школе – рамки нет. За ее отсутствие отправлена под домашний арест заместитель директора гимназии. На входе дежурила вахтерша, да и та не всегда на месте. Но что изменилось бы, будь на входе работающая рамка и росгвардеец? Ну, стоят такие рамки на вокзалах. В том числе, на псковском. Брякает и звякает на входе каждый первый. И спокойно идет дальше, потому что рамка выполняет в основном функцию ритуального оберега. Как и немолодые женщины на пороге каждой первой школы. В Брянске вахтершу (сотрудницу ЧОПа!) отправили под арест и, вероятно, будут судить, такая же мера пресечения избрана для директора охранной организации, где лежала ее трудовая.
Кто-то всерьез думает, что за пять минут до первого урока, когда через школьные двери входят сотни школьников, каждого из них станут досматривать как в аэропорту? Где же будут ждать своей очереди остальные дети? На морозе перед дверями? Сколько времени займет процедура? До конца последнего урока?
Еще говорят о том, что отец девочки - подлец. Он небрежно хранил дробовик, и он довел девочку до самоубийства - с такими обвинениями он тоже арестован и помещен в СИЗО на время следствия. Уликой стали интернет-записи погибшей, в них она рассказывала о жестоком обхождении в семье. Нет причин сомневаться в написанном. Папаша, конечно, все отрицает, мол, любил, холил и лелеял. Скейт купил! Частичная амнезия вообще свойственна родителям, устраивающим ад для своих детей. Выросший в тяжелой обстановке уже бывший ребенок, пытающийся выяснить, что это было, почти всегда слышит: «Не придумывай!»
Все так. Вход в школу дырявый. Отец - не молодец. Но главное не в этом. Девочка направила дробовик не против родителя. Она принесла его в школу. В публичном пространстве быстро появились свидетельства того, что восьмиклассницу травили. Не год и не два, а уже с начальной школы. Возможно, в уголовном деле о доведении до самоубийства появятся новые фамилии. Не беру на себя смелость подменять органы следствия и суд. Разберутся. Вызванный происшествием резонанс дает такую надежду.
Была ли травля в реальности, важно в конкретном случае для установления всех обстоятельств данного дела, говоря языком протокола. Однако, как только слово было произнесено, разверзлась настоящая пропасть. За выходные интернет заполнился тысячами историй уже выросших жертв буллинга. Без содрогания читать их невозможно. Люди разных возрастов из разных городов пишут об одном и том же. Вот несколько высказываний – капля в общем море отчаяния и страха.
«Нахаркали мне в портфель и на стул. Увидев все это, я разревелась. Урок физики начался, учитель спросила, что случилось. Я сказала, а мне ответ прилетел: "Не срывай урок. Садись за парту". – "А как я сяду? У меня все оплевано!" – "Не срывай урок!"»
«Меня избивали толпой на перемене, а учителя в упор ничего не видели. Я плакал от обиды, поодиночке эти крысы не лезли. Однажды в сумку с учебниками положили яйцо, и несколько дебилов посидели на ней».
«Сыну в капюшон сунули петарду. Контузия, разрыв барабанной перепонки, четыре года лечения. Парни сказали, что просто пошутили».
«Периодически перед глазами встает картина, как мы впятером прыгали, пытаясь попасть ногой в голову нашему однокласснику. Звери. Не знаю, что мной двигало. Наверно, стадный инстинкт. А потом случилось страшное. Неприятно осознавать, что человек покончил с жизнью, возможно, из-за травли, к которой причастен я».
«Мне 50, и я до сих пор ненавижу свой класс. Не хочу встреч одноклассников, не здороваюсь с ними при встрече. В 6 классе девочки украли у меня из портфеля личный дневник. И началась травля с описанием того что я писала там. Это недолго продолжалось, но как же ударило по психике. Почему так больно даже через 40 лет?»
И так далее, и так далее. Выдергивать из сети комментарии можно практически бесконечно, так много их насыпалось. Как будто жертвы впервые получили возможность, наконец, рассказать о пережитых боли и унижении. Кажется, так оно и есть. Тема буллинга стигматизирована. В момент, когда все происходит, взрослые - те, кто могут это прекратить, педагоги и родители - отмахиваются. Дескать, дети сами разберутся. Так происходит чаще всего. Ну, вот одна «разобралась». Выросшие жертвы травли молчат. Стыдно говорить о своей беззащитности и уязвимости, неприятно снова чувствовать себя лошком, которому нахаркали в портфель. Чьи сокровенные тайны разнесли по школе, кого избили толпой. А «шутники», ставшие взрослыми, только делают круглые глаза: ачетакова?!
Как следствие, омерзительная реакция части общества на брянскую трагедию. Именно эта реакция кажется мне самым главным моментом во всей истории. У общества должна быть нулевая толерантность, полная нетерпимость к гнусным проявлениям - вместо этого для происходящего находятся тысячи оправданий.
За прошедшие дни мы увидели не только истории жертв травли. Еще мы узнали, что девочка из Брянска сама виновата в том, что ее травили, какая-то она была странная (были ли у нее шансы выглядеть нормальной, когда в школе чморят, а в семье похоже, обстановка не лучше?). Это прямо святое - обвинить жертву (а до истории с дробовиком она именно жертва, при том многолетняя). Еще она должна была пойти к психологу, священнику, друзьям (нужное подчеркнуть), и кто-то точно, непременно-таки ей помог бы. То есть 14-летнему ребенку предлагается самостоятельно выплывать из ушата с помоями, где барахтаться уже не было сил. Также она решила «красиво суициднуться». И вообще, никакой травли не было, потому что комментатор буллинга в собственном классе не видел, а значит явления в природе не существует.
Повторюсь, не столь уже и важно, что там было брянской гимназии №5. Важно, что большое, очень большое число людей при обсуждении травли встает на позицию «не все так однозначно».
Что имеем в итоге? Беззащитных детей, которых отправляют разбираться самостоятельно. Которые знают, что помощи, скорее всего, не будет. Вырастают из них взрослые с покореженной психикой. Был от бывших жертв буллинга еще один тип комментариев. Вроде того, что был бы в школьные годы доступ к дробовику, тоже всех положили бы.
Жирным шрифтом: поступку девочки, взявшей в руки дробовик, нет оправдания. Жертва стала преступницей. Но трагедия уже произошла. И хотелось бы, помимо справедливого расследования, увидеть, что круги по воде разошлись не напрасно.
Хватит. Пора выметать из-под ковра всю грязь. Не замалчивать, не отмахиваться, а системно заниматься решением масштабной проблемы. Для начала признать ее существование.
Юлия Магера