Еще ни одна компания в Новосибирске не вошла в реестр утилизаторов

С Нового года только компании из реестра смогут работать с производителями упаковки и помогать им с утилизацией.

Экономика замкнутого цикла пробуксовывает

С 1 января 2025 года нормативы утилизации упаковки повышаются до 55%. Кроме того, на 15%, по сравнению с 2024 годом, повышаются базовые ставки экологического сбора. До 15 апреля производители упаковки должны предоставить первую отчетность по новым правилам, а также уплатить экосбор. О том, насколько готовы участники новосибирского рынка к работе в новых условиях, шел разговор на круглом столе «Экономика замкнутого цикла», организованном Infopro54.

Замначальника управления – начальник отдела экологической экспертизы, нормирования отходов и разрешительной деятельности Минприроды Новосибирской области Николай Нечитайло отметил, что для выполнения требований федерального законодательства все игроки рынка должны либо заниматься самостоятельной утилизацией произведенной ими упаковки, либо будут вынуждены платить в бюджет экосбор.

— Деньги РОП (расширенная ответственность производителей) — целевые. Их распределением занимается ППК РЭО через механизмы господдержки или проекты. Новосибирская область участвует в одном из этих проектов — в Верх-Тулинском сельсовете Новосибирского района создается экотехнопарк. Это площадка ориентирована на резидентов, которые будут заниматься утилизацией, производством из вторсырья полезных продуктов, — отметил Нечитайло.

Участники круглого стола обсудили, почему реализация экономики замкнутого цикла в регионе пробуксовывает.

Артем Землянников, член совета по развитию экономики замкнутого цикла и экологии ТПП РФ, председатель комитета по экологии и устойчивому развитию ТПП Новосибирской области, руководитель компании «Экорекс» считает, что механизмы развития экономики замкнутого цикла тормозит недопонимание со стороны потенциальных контрагентов.

— Когда мы сообщаем потенциальным контрагентам, сколько будет стоить переработка отходов, то часто получаем ответ: «Мы хотим уложиться в те деньги, которые сейчас платим за размещение отходов на полигоне». Это априори невозможно, поэтому поток разношерстных отходов продолжает вывозиться на полигоны, хотя с 2019 года размещение на полигонах 182 видов отходов запрещено — они подлежат вторичной переработке, — напомнил Землянников. — Тот, кто образует отходы, должен платить за их переработку. При нынешних тарифах это невозможно.

Эколог Никита Сабуров добавляет, что в России друг на друга сейчас накладываются слишком много механизмов, что в результате тормозит всю работу.

— Например, тот, кто выпускает аккумуляторы или импортирует их в РФ, уже оплачивает «негативку» — 33 тысячи рублей утильсбора за каждую тонну. При этом человек, использующий эти аккумуляторы, не сдает их за 50-60 рублей, как было до появления ГИС ОПВК, а платит теперь 60 рублей, то есть еще раз оплачивая утилизацию. И в большинство товаров эта утилизация «вшита» 3-4 раза, — констатирует Сабуров. — При этом денег на развитие экономики замкнутого цикла, на создание мощностей для переработки нет. Мы не можем их собрать.

По его словам, эту ситуацию нужно регулировать на законодательном и надзорном уровне. Хотя бы по чуть-чуть вкладывать деньги в развитие кадровой базы, чтобы было кому работать с негативным воздействием.

Генеральный директор АО «Новосибирский картонно-бумажный комбинат» Игорь Диденко назвал еще одну причину пробуксовки реформы ― низкая стоимость обновляемых ресурсов.

— К сожалению, использовать вторичные ресурсы не всегда выгодно. Например, макулатура ― 3 года назад она стоил 26 рублей за кг, и только ленивый ее не собирал. Сейчас она стоит 6-10 рублей, и ее сбор становится экономически невыгоден.

Не меньшие проблемы, по его словам, наблюдаются на рынке утилизации пластика.

Самое большое российское предприятие группы EcoPartners в Твери, 20 лет занимавшееся переработкой ПЭТ и пленки, недавно сменило собственника из-за высокой долговой нагрузки. Его купила компания «Технониколь».

— Я очень надеюсь, что такая корпорация сможет подхватить завод и за собственные средства обеспечить его работу, так как его остановка по цепочке ударит по всем: сборщикам, переработчикам и т.д. Одним словом, ни бумага, ни стекло, ни пленка, ни переработка ПЭТ в промышленном масштабе сегодня не окупаются. Создавать новые производства при такой ключевой ставке, которую мы наблюдаем второй год, почти невозможно, — констатирует Диденко.

В качестве примера он привел ситуацию с переработкой сырья и производством экологичной яичной упаковки. За год компания утилизирует 40 тысяч тонн бумажных отходов де-факто. Но де-юре при этом не является утилизатором. И поэтому не может получить около 160 млн рублей от государства или компаний-производителей за фактически проведенную утилизацию. А что касается экологичной яичной упаковки, то часть производителей выбирает не ее (стоимость ― около 7 рублей), а вредную пластиковую (около 5 рублей). Такую коллизию обычно разрешает государство, стимулируя осознанное потребление и пропагандой, и рублем, и ставками экосборов, а иногда и прямыми запретами.

— Новая фабрика, которая перерабатывала бы всю макулатуру Новосибирской области и ближайших регионов, стоит 4 млрд рублей (Проект фабрики Диденко представил на инвестсовете Новосибирской области 1 октября. — Ред.). При нынешней ставке по кредиту в 22% мы должны в месяц платить 80 млн рублей по процентам. Льготных программ сейчас почти нет, развитие перерабатывающих мощностей по бумаге не финансируется. Деньги за переработку сырья могли бы скомпенсировать коммерческой ставкой, и бизнес мог бы продолжать строить в регионах новые перерабатывающие мощности с надеждой на окупаемость в течение 7-8 лет, — комментирует Игорь Диденко. — На мой взгляд, сегодня ключевой вопрос — как обществу, государству и бизнесу совместно дотянуться до денег РОП, целевое назначение которых изначально было правильно сформулировано.

Утилизаторы мимо реестра

Серьезной проблемой, по мнению участников круглого стола, может стать отсутствие утилизаторов. С 1 января 2025 года переработкой вторсырья смогут заниматься только компании, которые включены в профильный реестр. В Новосибирской области в этот список пока не попал никто. То есть процесс переработки вторсырья в регионе после 1 января 2025 года может в принципе остановиться.

— РОП здраво придумана для того, чтобы предприятия развивали новые мощности, но мы за 3 года не получили ни копейки за то, что вкладываемся в переработку вторсырья. Сейчас собирают реестр утилизаторов, но процедуры вхождения в него детально не прописаны. Например, в документации не указано, что утилизация может производиться на оборудовании китайского производства, а последние годы в бумажной отрасли России ― только Китай. Европейского оборудования нет и не будет, — рассуждает Игорь Диденко. — Если мы не получим статус утилизатора, то в следующем году даже теоретически лишимся возможности получать эти деньги, а также производить гофрокартон, как и другие компании нашей отрасли. Куда пойдут производители упаковки, кому будут отдавать сырье на переработку? Они будут вынуждены платить экосбор, причем задним числом. А что получим мы, как переработчики?

Участники новосибирского рынка, которые претендуют на этот статус, говорят, что пытаются разобраться в документации, но возникает много вопросов. Некоторые изучают предложения московских посредников, предлагающих помощь для включения в реестр и запрашивающих за свои услуги около 500 тысяч рублей. Игорь Диденко пояснил, что его компания также находится в процессе переговоров, надеется, что ей удастся попасть в реестр и до Нового года отладить все процессы.

Александр Абалаков, председатель совета директоров группы компании F1, директор компании «Ламбумиз» (Москва), рассказал, что его компания организовала на производстве цех по переработке своей упаковки.

— У нас достаточно сложная в переработке упаковка, поэтому нам пришлось решать эту задачу самим. Мы пока тоже не вошли в реестр, но в Москве с этим попроще, так как можно получить поддержку, войти в программы. Думаю, до конца года нам удастся получить статус утилизатора по площадке, — считает Абалаков.

По мнению Артема Землянникова, проблемы с формированием реестра утилизаторов возникают из-за того, что нет четкого понимания ― чьи деньги РОП. Кроме того, он не исключает, что, ужесточая правила вхождения в реестр, государство поставило перед собой цель навести порядок в отрасли.

— Как уже отмечалось, за несколько последних лет ни бюджет, ни реальные переработчики не получили огромных денег. Во многом потому, что на этом рынке практиковались нарисованные акты утилизации. Сейчас государство выкидывает всех за борт, оставляет выжженую землю, и тому, кто действительно хочет работать на этом рынке, придется пройти адский путь, — рассуждает Землянников. — Лично мне, как предпринимателю, это очень сильно мешает, но я понимаю, что у государства не осталось иного выбора, если оно хочет навести порядок в системе. Думаю, что в разрезе нескольких лет ситуация изменится, на рынок придут более прозрачные предприниматели.

Заместитель председателя федерального проекта «Чистая страна», эксперт в области рециклинга отходов Павел Арбатский уточнил, что сейчас в реестре утилизаторов ― 48 компаний со всей России. По его словам, за неделю список пополняется на 1-2 компании. Эксперт предупреждает, что в дальнейшем можно будет наблюдать и исключение компаний из реестра.

— Ужесточение требований — это и хорошо, и плохо. За бортом оказываются небольшие компании заготовители, им просто не хватает оборотных средств с учетом падения цен на вторсырье. Более дальновидные компании, типа «Технониколь», понимают, что требования ко «вторичке» будут только расти, и покупают либо создают мощности, — уверен Арбатский. — Мы ожидаем, что в утилизации вторсырья будет наблюдаться укрупнение бизнеса. Наступает время коллабораций: небольшим заготовителям нужно будет уходить с рынка или присоединяться к более крупным компаниям. А крупным компаниям ― объединяться в какие-то ассоциации.

Он напомнил, что процент отбора вторсырья из отходов постоянно увеличивается, а процент захоронения на современных полигонах уменьшается. Все больше фракций вовлекаются в переработку, и контроль за этим процессом тоже ужесточается.

Адаптация технологий

Серьезным вопросом, тормозящим развитие экономики замкнутого цикла, по мнению участников круглого стола, также является отсутствие необходимых технологий для переработки сырья.

Андрей Степаненко, основатель инженерной компании «Гормашэкспорт», отметил, что довольно много технологий утилизации существует и в России — они используются в различных отраслях промышленности, но их нужно вписать в экономику замкнутого цикла.

— Технопарки, которые сейчас создает ППК РЭО, должны заниматься отработкой технологий и оборудования. Я уверен, что сегодня технологию можно реально разработать для чего угодно, — говорит эксперт. — На мой взгляд, сейчас нужны нормальные технологии переработки, чтобы с их помощью отходы, которые направляются на полигон, сокращались в разы. Я уже неоднократно отмечал, что в Новосибирске можно сформировать кластер мусорного машиностроения. У нас есть накопленный опыт процессов подготовки сырья к переработке, утилизации неперарабатываемых продуктов, в том числе термический. Кроме того, каждый продукт, полученный в результате переработки, должен иметь возможность последующего использования. Такой город, как Новосибирск, на каждые полмиллиона жителей должен иметь перерабатывающую станцию полного цикла, только в этом случае экономика процесса будет выстраиваться.

В частности, по его словам, наиболее сложной является переработка пластика. На этом рынке постоянно появляются новые материалы и композиты, меняется первичное сырье, и под него приходится перестраивать технологии переработки.

Кроме того, участники круглого стола в очередной раз заявили, что все более важным вопросом становится развитие культуры сортировки отходов как у населения, так и в компаниях. Артем Землянников уверен, что этот процесс тормозит отсутствие компетентных кадров в компаниях, которые реально понимают процесс сбора и утилизации вторсырья.

— Например, ПВЗ требуют, чтобы подрядчик вывозил у них макулатуру 2-3 раза в день по определенной цене, но при этом совершенно не просчитывают экономику процесса. Во многих программах ESG, которые сейчас пытаются запускать наши компании, та же ситуация. У людей, которым поручено заниматься этими вопросами, не хватает компетенций, — констатировал Землянников.

Заведующая кафедрой экологической безопасности и управления природопользованием НГУЭУ Ольга Тарасова согласилась, что уровень экологической компетентности в обществе очень низок, в том числе у руководителей.

— Для меня очень огорчающим фактором является то, что вузы почти не готовят студентов-экологов, экологов-природопользователей, не проводят повышение квалификации и переподготовку на системном уровне. То есть понимания вопроса на профессиональном уровне в принципе нет, — констатировала Тарасова. — Сейчас готовятся профстандарты, в том числе затрагивающие профессии экономики замкнутого цикла, но сроки их внедрения очень растянуты. Это очень серьезная системная проблема: мы не готовим специалистов, которые будут профессионально решать вопросы экономики замкнутого цикла. У нас нет учебников по этой теме, при этом большинство отходов, которые образуются, ― потенциальные ресурсы. Государственного решения этой проблематики нет, и я пока не вижу, каким образом эту ситуацию можно изменить на государственном уровне.

Что делать со слоном?

Перспективы внедрения экономики замкнутого цикла на уровне региона часть участников круглого стола обозначили довольно скептически. Ольга Тарасова рассказала, что включена в рабочую группу по разработке федерального закона экономики замкнутого цикла.

— Я вас огорчу, но с осени прошлого года никаких движений в части создания концепта нет, даже нет определенности: экономика замкнутого цикла — это новая, формирующаяся отрасль промышленности или иная парадигма экономического развития. Процесс застопорился. У каждого члена рабочей группы своя песня. Работа по продвижению экономики замкнутого цикла напоминает притчу, когда слепые ощупывали слона: каждый представлял только ту часть, с которой соприкасался, но никто не понимал, что из себя представляет слон целиком, — констатирует Тарасова.

Кроме того, по ее словам, в РФ в настоящий момент нет официальной открытой статистики по количеству образования отходов, особенно на региональном и муниципальном уровнях, в том числе тех, которые подлежат переработке, а это сводит на нет все планы по работе с этим сырьем

Генеральный директор завода «Динал» Андрей Попов также считает, что на государственном уровне нет понимания проблемы, и это сказывается на продвижении идеи создания экономики замкнутого цикла в регионах.

— Как бизнесмен, я четко понимаю, что вначале нужно прописать все процессы, определить слабые места, устранить их и корректировать систему по мере развития. Даже на нашем маленьком производстве на площади в 3,5 га был бардак со сбором вторсырья, пока мы четко не маршрутизировали, где что складируется, и не прописали путь утилизации. На уровне региона, государства также необходимо выработать систему координат, которая позволяла бы не только перерабатывать вторсырье, но и заново интегрировать его в экономику, — уверен Попов.

Александр Абалаков отметил, что Москва очень сильно поддерживает промышленные предприятия и постоянно направляет им предложения по участию в различных программах, внедряет различные меры господдержки.

— Раньше считалось, что Москва должна быть местом, где делятся деньги. Сейчас сменились акценты: столица трансформируется в место, где деньги зарабатываются за счет развития производств и прочих видов бизнеса, — поясняет предприниматель. — Безусловно, у Москвы несопоставимые с регионами финансовые возможности для поддержки предприятий, но некоторые московские наработки можно изучить и адаптировать к использованию в субъектах федерации.

Кроме того, по его наблюдению, в столице очень сильно развивается повестка ESG, и в этом процессе принимают активное участие бизнес, власть и общество.

—  Мне очень нравится, что это системный подход. И, на мой взгляд, его может взять в работу регион. В ESG прописаны все стандарты жизни предприятия, устанавливается система координат, в которой можно работать, — уточнил Абалаков, рекомендовав региональным предприятиям обращать на эту повестку больше внимания.

Андрей Степаненко, напротив, считает, что к теме ESG сейчас нужно относиться очень аккуратно.

— Концепция, заложенная в ESG, абсолютно правильная, но то, во что она превратилась, не выдерживает никакой критики. Правильные концепции очень часто являются ширмой, чтобы не делать ничего. А для крупных глобальных компаний ESG — это инструмент, с помощью которого они создают для себя более комфортные условия работы, чем у прочего бизнеса, — заявил эксперт.

Артем Землянников напомнил, что в конце 2023 года по всем субъектам Российской Федерации была разослана рекомендация о разработке региональной программы по переходной экономике замкнутого цикла.

— Больше половины субъектов начали над этим работать. Часть регионов ссылаются на то, что у них еще нет верхнеуровневого закона, на котором можно основываться. Однако в прямой речи заместителя министра природных ресурсов и экологии Российской Федерации было четко сказано, что отсутствие федерального закона не освобождает субъекты федерации от работы, — предупреждает эксперт.

Николай Нечитайло напомнил, что в Новосибирской области есть региональная программа развития системы обращения с отходами производства и потребления, в которую «зашиты» мероприятия, ориентированные на экономику замкнутого цикла. В том числе создание левобережного экотехнопарка.

— Мы могли бы, как участники профессионального сообщества, обсудить, что необходимо делать на уровне региона. Механизм государственных программ ориентирован в первую очередь на механизмы государственной поддержки, регулирования. В процессе взаимодействия бизнеса с бизнесом мы ориентируемся на механизм спроса: голосуй рублем, а не нормативным актом. На мой взгляд, это более эффективно, — отмечает эксперт. — Давайте обсудим и по итогам дадим рекомендации и предложения для дальнейшей проработки. Какой механизм привлечения бизнеса и общественников в программу вы видите? Нам нужно выстраивать цепочки между собой, бизнеса с бизнесом и государством.

Вице-президент Новосибирского регионального отделения «Опоры России» Илья Гнатуша заявил, что предприниматели готовы присоединиться к проработке и продвижению этой программы, а также предложил более детально изучить боли и рекомендации бизнеса, работающего в этой сфере.

— Давайте подумаем, что мы реально можем сделать в регионе в рамках повестки экономики замкнутого цикла. Начнем с расширенной ответственности производителей упаковки, а потом, в ходе проработки вопроса, включим в этот процесс переработку прочих отходов, которые запрещено захоранивать на полигонах, — предложил Гнатуша.

По его словам, у всех предпринимателей, работающих в этом направлении, нужно спросить предложения по программе, и желательно это сделать до того, как она вступит в действие.

Руководитель комиссии по экологии реготделения «Опоры России» Надежда Стародубова поддержала коллегу и отметила, что для многих новосибирских компаний вопрос правильной утилизации упаковки, а также промышленных отходов, очень болезненный. Многие готовы отдавать их на переработку, но не понимают логистику этого процесса, а также специфику отбора сырья, которое может отправляться на переработку. Основное внимание следует уделить стимулированию переработки, развитию инфраструктуры, внедрению инноваций, просвещению населения и укреплению нормативной базы, резюмировала Надежда Стародубова.

Ранее редакция рассказывала о том, что открытие экопромышленного парка под Новосибирском переносится на 2025 год. 

Источник: Infopro54

Фото: Infopro54. Автор фото: Алексей Цилер