"Я вышел в среду, а в четверг у меня уже не было обоняния". Белорусский кикбоксер рассказывает, что заболел COVID-19 в Жодино
Многие из тех, кто в эти дни выходит из белорусских изоляторов, рассказывают: с ними в камерах сидели люди с симптомами простуды или коронавируса. Определить, чем именно болеют сокамерники, невозможно. После выхода на свободу люди обращаются в больницы и часто получают положительные тесты на коронавирус. Например, жительница Минска Эмилия Скоробогатая написала в своем инстаграме, как она и ее сокамерницы заболели, отбывая "сутки" в Могилеве. Саксофонист Павел Аракелян рассказывал в эфире нашего телеканала, как вышел из изолятора с симптомами COVID-19.
Победитель кубка мира и многократный чемпион Беларуси по кикбоксингу Иван Ганин провел свои 10 суток ареста в Жодино – там он заболел, и после освобождения его тест на коронавирус оказался положительным, как и у его бывших сокамерников. Об он сам рассказал Настоящему Времени.
— У нас много кто вышел оттуда с симптомами. Именно из моей камеры только Андрей Кравченко с симптомами вышел, но у него проявлялись симптомы уже там. Мы думали, что просто простыл, но нет. А на следующий день они у меня уже полностью проявились. Я вышел в среду, а в четверг у меня уже не было обоняния.
Меня задержали 8 ноября. Вытащили из машины с водительского места. Вменили [статью] 23.34, что я шел в колонне из 500 человек с флагами, с лозунгами. Но меня по факту задержали до начала марша, я не успел в нем поучаствовать.
Сейчас, когда мы начали общаться с людьми, которые вообще сидели на нашем этаже, [оказалось, что] много у кого симптомы. Мы все втроем – кого задержали из моей машины – с коронавирусом сейчас. Хотя Паша сидел в другой камере.
В первый день как нас этапировали, сразу как нас в камеру завели, было 13 человек в четырехместной камере. Через пару часов нас стало 20 человек в четырехместной камере. Камера эта примерно 18 квадратных метров занимает, но там львиную долю занимает стол, две двухъярусные кровати и что-то похожее на туалет – огороженная кладкой дырка в полу и раковина. То есть там буквально 3-4 квадратных метра свободного места, где можно ходить. Нас под вечер того дня перевели. Основной срок мы сидели – семь человек в четырехместной камере.
Мы не думали, что это коронавирус, мы думали, что это простуда, думали, что Андрей простыл. Так как нас было много людей и часть ночевала на полу, единственные меры предосторожности, которые приняли, – мы Андрею не давали ночевать на полу, он все время ночевал на кровати.