Обойдемся без Гейтса
Власти явно строят на граждан большие планы. Только местами эти планы напоминают мрачную антиутопию. Чипирование населения – одна из самых расхожих конспирологических теорий, плотно переплетенная с байками о мировом правительстве, рептилоидах и кознях инфернального Билла Гейтса. Однако временами реальная жизнь оказывается куда забористее сектантских откровений, а официальные документы могут оказаться пострашнее выдуманных «Протоколов сионских мудрецов».
В июне этого года обозревателям издания «Коммерсантъ» удалось ознакомиться с рабочим вариантом федеральной программы «Мозг, здоровье, интеллект, инновации», рассчитанной, как говорится в документах, на 2021–2029 годы. По данным газеты, документ создан Российской академией наук (РАН) совместно с МГУ, и в марте текущего года получил одобрение Президента РФ Владимира Путина. Также источник редакции передал журналистам копию письма главы РАН Александра Сергеева, адресованного главе российского государства; из него следует, что Владимир Путин поручил премьер-министру Михаилу Мишустину и руководителю кремлевской администрации Антону Вайно дальнейшую проработку этой программы. С этой целью при Министерстве образования и науки создана специальная группа, утверждают информаторы.
Отвечая на запрос редакции перед публикацией, в Минобрнауки изначально заявили, что проект находится «в стадии начальной проработки». Любопытная делать, к которой мы еще вернемся.
Из собранных журналистами данных следует, что документ прошел большой путь в высоких кабинетах, и как минимум не был отвергнут руководством страны. Но что такого необычного в этой федеральной программе? В конце концов, наша бюрократия практически непрерывно пишет стратегии развития, дорожные карты и другие объемные сочинения, жизненно необходимые для освоения бюджетных миллиардов.
А важного в программе то, что, в числе прочего, ее авторы предлагают заняться созданием технологии нейроинтерфейсов – программно-аппаратных комплексов, позволяющих передавать управляющие сигналы из человеческого мозга в компьютеры. В перспективе эта технология должна найти широчайшее применение: от управления экзоскелетами для парализованных людей – до вождения самолетов. При этом по мысли создателей программы, люди смогут подключаться к технике не только при непосредственном контакте с ней, но и дистанционно, что открывает принципиально новые возможности для организации производств.
Но это все позитивные перспективы. Говоря же, по сути, реализация программы означает, что государство вплотную займется разработкой технологий, которые прямо и непосредственно вторгаются в работу человеческого мозга. Более того: авторы документа пишут о необходимости не только наращивания научной базы по этому направлению, но и начала массового выпуска «передовых прототипов».
Экспериментальные образцы для полигонных испытаний, выпускающиеся единицами или даже мелкими сериями, вопросов не вызывают. Но вот массовый выпуск передовых образцов ставит, как минимум, один щекотливый вопрос: на ком и каким образом будут опробоваться эти замечательные изделия? Каким может быть реальное применение нейроинтерфейсов в российских реалиях, если высокотехнологичные производства в нашей стране сосредоточены буквально в паре отраслей, а по внедрению промышленных роботов РФ является одним из мировых аутсайдеров, демонстрируя показатели на уровне стран третьего мира? Грубо говоря – к чему авторы программы хотят подключать мозги россиян?
ИНФОРМАЦИЯ ПЛЮС РАЗМЫШЛЕНИЯ
После того, как СМИ массово растиражировали информацию о планах правительства по разработке технологий по вживлению в мозг микрочипов, Минобрнауки выступило с опровержением. «Указанная программа не имеет финансирования. В конце прошлого года на уровне правительства было принято решение о нецелесообразности ее разработки», – заявили в прессслужбе ведомства.
Весьма интересный комментарий. Во-первых, он свидетельствует о том, что программа действительно разрабатывалась. Планы обсуждались, экспертные заключения писались и заносились на согласование в высокие кабинеты. Но пока не срослось: пожалели денег. С одной стороны, федеральное ведомство как бы успокоило обывателей, но с другой – косвенно подтвердило, что статья в «Коммерсанте» – не фейк.
Во-вторых, опровержение получилось не слишком искренним. Помните комментарий, что дали редакции «Коммерсантъ» в ведомстве при подготовке публикации? Верно: тогда в министерстве заявили, что проект находится в начальной стадии проработки. Интересно получается: если принять на веру оба заявления, выходит, что либо правительство в прошлом году авансом запретило еще даже не разработанную программу, либо Минобрнауки получило отказ правительства, но не успокоилось, и – наверное, назло Мишустину – продолжило работу над документом.
И то, и другое противоречит здравому смыслу. Следовательно, один из комментариев – ложь. Или программа была отклонена, но тогда она не находится на ранней стадии разработки, или ее действительно пока не закончили, но тогда ее никто и не отклонял. Как говорится – ничего личного, просто логика.
ОЧЕНЬ СТРАННЫЙ ГОСТ
Впрочем, утекший в СМИ черновик программы – не единственное свидетельство того, что российские власти основательно интересуются возможностью залезть в мозги граждан. В марте прошлого года стало известно об актуализации весьма странного нормативного документа – ГОСТа Р 43.0.3–2009, полное название которого звучит как «Информационное обеспечение техники и операторской деятельности. Ноонтехнология в технической деятельности. Общие положения».
По сути, это словарь, который дает официальную трактовку терминам, которые планируется использовать на стыке нейрофизиологии и электроники. Термины эти важны, так как именно они определяют содержание процессов управления, лечения и обучения, а также устанавливают рамки дозволенного и недозволенного в отрасли, к которой будут применяться.
Прежде чем погружаться вглубь документа, давайте для начала разберемся, в какой же сфере можно применять этот ГОСТ.
Сам документ определяет ноон-технологию как «технологию создания информации в виде, соответствующем психофизиологии человека (с использованием результатов исследований, полученных в ноонике), для реализации оптимизированных информационно-обменных процессов в СЧИ (система «человек-информация») при создании, хранении, передаче, применении сообщений». Иными словами, ноон-технологии – это как раз и есть протоколы обмена данными между человеческим мозгом и техническими системами, – то, что на уровне железа и кода реализуют нейроинтерфейсы.
Дальше – больше: как следует из определений ГОСТа, его авторы рассматривают не только возможность управления человека машинами, но и обратный механизм действия. В частности, пункт 3.9 расшифровывает термин «импрессизация деятельности мозга» как: «Изменение мышления, мыслительной деятельности мозга оператора с применением информационных воздействий на функционально-психическую деятельность мозга для управления его информационно-интеллектуальной деятельностью».
Авторы никак не стали расшифровывать суть «информационных воздействий» и характер «воздействия на функциональную-психическую деятельность мозга». Из-за этого пункт 3.9 можно трактовать очень и очень широко. Например, если использовать понятия психологии, то «функциональное состояние» нужно понимать, как некий уровень эффективности мыслительных процессов (скорость чтения, полнота понимания). Но если рассматривать написанное с позиции физиологического подхода, то функциональность уже будет связана с активностью нервной системы и тех структур, что она контролирует. Получается, в первом случае речь может идти о том, чтобы повысить креативность работника путем создания ему хорошего настроения (например, с помощью приятной музыки), а во втором – о том, чтобы поменять электрическую активность мозга этого самого работника (к примеру, путем вживления в него микрочипа). Неплохой разбег интерпретаций, не так ли?
На основании предыдущих пунктов ГОСТа можно предположить, что авторы подразумевают погружение «оператора» в некую «техническую среду», а из введения документа следует, что таковой они считают виртуальную реальность. Нам кажется, или в РФ тихой сапой приняли ГОСТ по построению «Матрицы»?
КРАСНАЯ ТАБЛЕТКА
Следует отметить, что никакой четкой последовательности терминов и взаимной их увязки ГОСТ не дает. Общей логики в его структуре также не прослеживается, документ выглядит как сборник ответов на часто задаваемые вопросы. Вот только кем и где задаваемых – в нем опять же не раскрывается.
Пункт 3.35 продолжает погружать нас в кроличью нору: «Рефлексика мышления: подсознательно-самопроизвольная ответная реакция мышления оператора на действие чувственно воспринимаемого информационного раздражителя какого-либо внутреннего или внешнего происхождения».
ОДНА ИЗ ПЕРВЫХ В МИРЕ ПОЛЬЗОВАТЕЛЬНИЦ РАБОТАЮЩЕГО
НЕЙРОИНТЕРФЕЙСА: 58-ЛЕТНЯЯ ЖЕНЩИНА ВПЕРВЫЕ ПОСЛЕ 15-ЛЕТНЕГО
ПАРАЛИЧА СМОГЛА ВЗЯТЬ БУТЫЛОЧКУ С КОФЕ И ПОДНЕСТИ ЕЕ КО РТУ
ФОТО: BRAINGATE
То есть, создаваемые на основе ноон-технологий интерфейсы будут не только влиять на работу мозга в физиологическом плане, но и смогут воздействовать на подсознание. Но зачем? Подсознание – это царство психических процессов, которые протекают без прямого отображения в сознании и в обход рационального мышления. Это страхи и влечения, которые человек практически не контролирует, воспринимает их как само собой разумеющееся.
Из пункта 3.35 следует, что создатели ГОСТа предполагают взаимодействие технических систем не только с отделами мозга, отвечающими за «информационно-интеллектуальную деятельность», но и с более глубинными слоями сознания. Но никакая современная работа не требует подобного рода «погружений». За когнитивные процессы отвечают совсем другие отделы мозга. Возникает вопрос: что забыли создатели виртуальной реальности в подсознании операторов? Может быть, речь о лечебной технологии, а может, и о глубоком зомбировании. Ни то, ни другое не исключено.
То, что создатели ГОСТа рассматривают возможность программирования человеческого мозга с помощью машин, следует из пунктов 3.46 и 3.57. Первый расшифровывает понятие «симулятора», второй раскрывает заковыристый термин «цефализация деятельности мозга». Процитируем оба:
«3.46 Симулятор: техническое устройство, работа которого основана на управлении информацией с целью передачи оператору, пользующемуся этим устройством, знаний, а также выработки у него интеллектуальных, моторных, интеллектуально-моторных навыков и умений».
«3.57 Цефализация деятельности мозга: изменение мышления, мыслительной деятельности мозга оператора применением информационных воздействий на физиологическую структурно-организменную деятельность мозга для управления его информационно-интеллектуальной деятельностью».
Если первые пункты ГОСТа еще оставляли пространство для сомнений и толкований, то здесь уже прямым текстом идет речь о вмешательстве в работу мозга на физическом и биологическом уровне. Вживление чипа и подключение его к мозговой коре как раз и будет являться изменением «физиологической структурно-организменной деятельности»; при этом целью вмешательства заявляется, ни много ни мало, изменение мышления.
Если судить по этому ГОСТу, заказавшее его Федеральное агентство по техническому регулированию и метрологии интересуют не те нейроинтерфейсы, что предназначены для управления машинами, а нечто совершенно противоположенное: устройства, которые будут форматировать работу мозга в соответствии с управляющими сигналами технической среды. Выходит, родине понадобились программируемые граждане?
БУДУЩЕЕ, КОТОРОЕ НАСТУПИЛО ВЧЕРА
На самом деле, нейроинтерфейсы уже десять лет как перестали быть элементом научной фантастики и стали частью реальности, в которой мы живем. Еще в 2012 году группе американских нейрофизиологов из Брауновского университета под руководством Джона Донохью удалось создать систему, считывающую импульсы мозга и преобразующую их в управляющие сигналы механической руки. Технология получила название BrainGate («Врата мозга»); ее ранние версии отрабатывались на грызунах и приматах, а позднее к интерфейсу были подключены двое инвалидов-добровольцев, которые ранее утратили возможность управлять конечностями из-за перенесенных инсультов.
А уже в 2016 году Университет штата Флорида провел первые в мире гонки дронов, управляемых силой мысли.
И если в 2012 году ученым пришлось вживлять в мозг каждого из пациентов микрочип с 96-ю электродами, считывающими активность двигательных нейронов, то всего четыре года спустя студенты использовали для управления квадрокоптерами стильные обручи, которые после соревнования можно было легко снять. Технология шагнула вперед, и вживления чипов уже не требовалось, хотя уровень сложности поставленной задачи кратно вырос.
В настоящее время существуют с десяток вариантов этой технологии. Наиболее сложные нейроинтерфейсы способны по активности мозга распознавать текст, который человек читает глазами. Более простые (в плане передачи сигналов) – спустились на уровень конечностей и позволяют подключать бионические протезы рук и ног.
По состоянию на 2019 год объем мирового рынка нейроинтерфейсов оценивался в $1,2–1,3 млрд. Это немного; но показательно то, что пока в США создаются реально работающие системы, по нашу сторону границы пишутся то ли работающие, то ли не работающие федеральные программы и составляются чрезвычайно странные ГОСТы.
JEDEM DAS SEINE?
Более 80 лет назад древнеримская фраза – Jedem das Seine, «Каждому свое» – была начертана над воротами концлагеря Бухенвальд. Как ни странно, но это высказывание весьма точно описывает перипетии развития мозговых технологий в России и за рубежом. На Западе двигателями науки являются университетские центры, опирающиеся на развитый рынок и живущие в условиях жесточайшей конкурентной борьбы. Поэтому там технологии изначально создаются с прикидкой на пользу, которую могут принести обществу, и прибыль для производителей. В России же наука целиком и полностью находится на содержании государства, которое к тому же зачастую воспринимает общественные инициативы как угрозу, а любое происшествие – как повод для закручивания гаек.
Не проходит и недели, чтобы наши законодатели (и исполнители) не попытались что-нибудь запретить или ужесточить наказание за уже запрещенное. Стоит ли удивляться, что отношение к новшествам, рождающимся в такой атмосфере под государственным крылом, уже заранее у многих вызывает подозрения. Да и сами ведомства, причастные к этим разработкам, подливают масла в огонь, всячески стараясь скрыть истинную суть того, над чем работают.
Будет очень печально, если технологии, предназначенные приносить большую пользу обществу и отдельным его представителям, окажутся, в итоге, обращены против граждан. Окажется ли это так или нет – думаю, мы узнаем уже довольно скоро.