Руки из плеч: Джимми де Вилль о машинах, двигателях и принципе «русского туалета»

Кто такой Джимми де Вилль

Инженер-экстремал, настоящий «петролхэд», искатель приключений и солдат регулярной армии Ее Величества. Родом из Англии. В начале карьеры работал дизайнером в компании, производящей игрушки серии Action Man и Micro Machine.

Однажды его попросили создать устройство для телепрограммы о паранормальных явлениях, и с этого момента его жизнь оказалась связанной с телевидением. Поначалу он выступал лишь в роли технического эксперта и мастера по созданию спецэффектов и специальных механизмов для других передач. В его послужном списке легендарные программы Scrapheap Challenge, Top Gear, Breaking Magic, Experimental.

Теперь Джимми де Вилль снимает собственное шоу на канале Discovery. Вот его рассказ.

Думаю, все началось с игрушек. Пока ты ребенок, ты, бывает, обращаешься с ними грубо и ломаешь. Если подобное происходит с любимой игрушкой, тебя это очень расстраивает. Однажды меня посетила гениальная мысль (и она не взялась из ниоткуда): раз кто-то создал эту машинку, значит ее можно починить.

Сегодняшние дети куда больше времени проводят, уставившись в экраны всех этих гаджетов, вместо того чтобы играть с машинками своими руками, чувствуя их физически, а не только глазами. Это все меняет, ведь для многих из нас – одержимых машинами – именно с игрушек все и начиналось.

Я невероятно бесился, когда не мог собрать или отремонтировать сломанное – ведь мои навыки первое время ограничивались умением пользоваться веревкой и скотчем. Именно тогда я и подхватил эту «заразу» – потребность чинить и восстанавливать. Умеючи, да с хорошими инструментами – можно такого наворотить!

Конечно, не все можно исправить с помощью липкой ленты, но не стоит недооценивать ее возможности. Скотч и кабельные стяжки – это must have, без которого я не выхожу из дома. Не говоря уже о съемках.

По-серьезному все началось с моей первой машины – Land Rover Series II, которой я владею по сей день. Ее двигатель находился в багажнике в разобранном состоянии, потому что он взорвался. Парень, который был хозяином машины до меня, не заморачивался такими мелочами, как наличие охлаждающей жидкости, например.

Когда я приобрел эту машину, у меня не было абсолютно никакого опыта в сборке двигателей, поэтому я просто пошел и купил книгу по ремонту. И шаг за шагом я восстанавливал свой автомобиль.

Вы никогда не забудете волшебный момент первого запуска вручную собранного мотора. Его ни с чем нельзя сравнить. Ты словно вдыхаешь жизнь. Возрождение живого механизма невероятно будоражит.

На мой взгляд, самая первая поездка за рулем, после получения водительских прав – это первый настоящий момент свободы для человека. Но впечатления будут в два раза ярче, если сделать это на автомобиле, для которого ты собственными руками собрал мотор. В этот момент я и попал на крючок.

О поиске вдохновения

Страсть к созданию вещей предопределила выбор факультета в университете – я учился по специальности дизайн и инжиниринг. Надо признаться, большую часть времени я проводил не в аудитории, слушая лекции, а в мастерской.

Мою дипломную работу посчитали достойной награды Тревора Бейлиса. Конечно же, это был двигатель. Точнее, электрический мотор для серфа. Концепция заключалась в том, что новички могли бы им воспользоваться в случае угрозы со стороны акул или слишком большой волны. Недостатком конструкции на тот момент были слишком большие и тяжелые батареи. Они мешали просто кататься на доске. Но я создал этот прототип, так как у меня была идея: когда ты что-то строишь, то, во-первых, тебе это должно нравиться, а во-вторых, в этом должен быть фан. Для меня электросерф стал идеальным выражением данной концепции.

Если вас посещает вдохновение – незамедлительно зафиксируйте идею на бумаге, иначе она навсегда улетучится. Я не держу блокнот и ручку на столике у кровати, поэтому возникающие идеи приходится записывать на клочках бумаги, билетах на поезд, салфетках в ресторане.

Ведь лампочка может загореться в самых неожиданный момент.

И знаете, моя жизнь была бы куда лучше, поступай бы я так с каждой идеей, которая озаряла мою голову.

В кадре и за ним

После многих лет, проведенных по другую сторону камеры, мне очень хотелось самому оказаться в центре действия. И я получаю невероятное удовольствие от процесса, хотя без волнения, конечно, не обходится. Мне повезло заниматься тем, что я по-настоящему люблю.

Во время работы на проекте Scrapheap Challenge («Войны на свалке») все было по-другому. Хотя, это зависит от того, о каком сезоне мы говорим. Поначалу основой служила настоящая свалка, но постепенно ее ресурсы становились недостаточными, и было сложно снимать там новые эпизоды. Поэтому продюсеры в конце концов дали добро на создание собственной свалки. Но хоть она и была построена по законам телевидения, хлам там был самый настоящий. Я не должен этого говорить, но приглашенные эксперты не очень-то упрощали командам жизнь. Они лишь убеждались, что на территории есть необходимые детали для нескольких сценариев подряд.

Мы сознательно толкаем моторы за пределы их возможностей, и когда это происходит, случиться может все, что угодно. Я расцениваю это как успех, поскольку только так становятся очевидны наши усилия. На протяжении пяти эпизодов все было гладко, и вдруг в одном происходит такой мощный факап. Скажу по секрету, во втором сезоне я снова собираюсь взлететь на своем аппарате.

Честно говоря, раньше меня не сильно интересовали различные рекорды скорости, и я считал ребят, которые этим занимаются, настоящими безумцами. Но после того, как я пережил поездку на реактивном катере, в моем списке обязательных вещей до смерти теперь есть и такой пункт. Не могу сказать ничего больше, кроме того, что мы работаем над этим.

Мне кажется, что ракеты-носители — величайшее достижение человечества. Это настоящая фантастика — создать силу, которая выталкивает нас за пределы планеты, Солнечной системы, галактики. Как вы сможете увидеть в одном из эпизодов нового шоу, я не очень хорошо переношу перегрузки. Впрочем, это не значит, что однажды вы не увидите меня «верхом» на ракете — у меня есть некоторые идеи.

О природе зависимости

Возможно, дело в национальном характере. Мы, британцы, всегда хотим раздвигать границы, во всех смыслах этого слова. Меня это удивляет – ведь Англия такая маленькая, по сравнению с большинством других великих держав. Тем не менее, потомки британцев распространились по всему миру. Чтобы добраться до других земель, нам были нужны транспортные средства, а это автоматически ведет к соревнованию. Отсюда и выросла наша любовь к гонкам.

Мне трудно согласиться с утверждением, что молодежь теряет интерес к машинам. За время съемок мы с командой объехали полмира и всюду встречали огромное количество людей, фанатично увлеченных скоростью, движением. То, что делают с Volkswagen Beetle в Бразилии – просто потрясающе! И это комьюнити насчитывает тысячи поклонников. Их не станет меньше, ведь население планеты постоянно растет.

До начала съемок «Страсти к моторам» популярность оппозитного двигателя с воздушным охлаждением была для меня тайной — ведь я никогда прежде не работал с таким. Но после Бразилии все встало на свои места. Компоновка «Жука» — настоящий инженерный шедевр. Всего четыре болта, и вся силовая установка отделяется от кузова, обслуживать такой мотор — одно удовольствие. Сделать все таким простым на самом деле очень сложно.

О моторах

Боюсь, что нам придется смириться с гибридным вектором развития. Глобальная ситуация складывается таким образом, что мы вынуждены искать новые способы использования нашей суперсилы, но без создания такого же уровня загрязнений. И это должна быть одна из первостепенных задач всего человечества. Однако я не сомневаюсь, что мы научимся делать гибридные и электрические моторы столь же мощными, и будем творить еще больше безумств. Потому что такова наша природа.

Мне повезло увлечься моторами еще в те времена, когда компьютеры занимали целые комнаты в НИИ. Базовые знания об устройстве я получил, когда миром правили карбюраторы, так что мне проще понять, зачем нужна вся эта электроника в машине, и что она делает. Но из-за компьютеров стена между водителем и машиной лишь возрастает – это неизбежно меняет то, как мы работаем.

С другой стороны, сегодня достаточно подключить ноутбук, чтобы начать творить настоящие чудеса, не запачкав рук. И не думаю, что электрификация и засилье компьютеров заставят людей разлюбить машины. Просто это будет другой способ любви – отличный от того, какой был у меня. Ведь инженеры постоянно меняют наш мир. Еще 15 лет назад никто и не думал о смартфонах и прочих гаджетах, а теперь они стали неотъемлемой частью нашей жизни.

Каждый двигатель — словно хирургический инструмент, создается для решения конкретных задач. Конечно, я люблю классические V-образные «восьмерки». Но в большей степени я отталкиваюсь не от мотора, а от челленджа, который мы ставим перед собой. Если же назвать один, то это будет очень простой агрегат — бензиновая четверка объемом 2,2 литра от моего Land Rover, потому что с нее все и началось.

Идеальный мотор

Пожалуй, мой идеальный мотор получился бы крайне странным. Сложно назвать конкретные детали, поэтому я назову конкретные качества. В качестве ядра проекта будет инженерия реактивных двигателей Rolls-Royce, потому что они создают лучшие агрегаты для самолетов. Мощь, сила и общая брутальность от классических американских V8. Впускная система в стиле HEMI с «шейкерами», прямой выпуск. И русская надежность — потому что вы, ребята, в этом настоящие профи.

Когда я служил в Афганистане, у нас была поговорка – решение должно быть простым, как русский туалет. Не подумайте ничего плохого, просто база, на которой мы размещались, была построена Советским Союзом. Потом пришли мы, британцы, и американцы, которые поставили новые туалеты, стоившие наверняка по несколько тысяч долларов. Через неделю все они были сломаны, но русский туалет работал всегда. Он был неказистый, зато надежный и простой.