Дмитрий Быков // «Вечерний клуб», 19 декабря 1998 года

Всё последнее время мы чего-нибудь празднуем. Взамен утраченных Дня шахтёра или Дня кораблестроителя широко, с помпой и клубными вечеринками отмечаются: Хэллоуин и День св.Патрика, Валентинов день и День благодарения… И всё бы хорошо, но неужели у нас не осталось ничего своего, чем мы могли бы разнообразить существование?

Осталось. Более того — и у крепостного крестьянства, которому жилось немногим лучше нашего, был свой родной праздник, наиболее им любимый,— Никола Зимний. Празднуется он шестого декабря по старому и девятнадцатого по новому стилю (в будущем столетии переедет на двадцатое).

«Зима за морозы, а мужик — за праздники!» — говаривал весёлый русский народ, поеживаясь с холоду и покряхтывая под игом крепостного права. Николин день был самым весёлым, незлобивым и пьяным праздником на Руси.

На Николу зимнего крестьянство скидывалось и варило всем селом пиво, которое надо было выпить непременно в этот день и непременно до последней капли, ничего на завтра не оставлял. Натурально, весёлые россияне сочиняли по этому поводу бесчисленные поговорки: «На Никольщину едут с подглядкой — после Никольщины валяются под лавкой… Коли на голове шапка не держится — Николу справлял!» — так ласково иронизировал народ над наиболее рьяными никольщиками. Прониколить (в частности, деньги) в те времена значило пропить. Не знаю, как относился к этому эвфемизму святой Никола, но звучит это в любом случае лучше, чем многочисленные современные синонимы этого процесса с приставкой «про».

К Николину дню старались также приурочивать свадьбы: отчасти потому, что лучшие дети, по старому русскому поверью, нарождаются к сентябрю, когда поспевает и плодоносит всё в живой природе, отчасти же потому, что холодными зимними ночами греться веселее вдвоём. Никола считался покровителем брачующихся. Автор этих строк с тем большей радостью описывает этот обычай, что сам справлял свадьбу на Николу-зимнего, хотя понятия об этом не имел. То немногое, что я помню, и то, что удалось реставрировать со слов жены, было очень хорошо.

Поскольку, невзирая на любые экономические трудности, русский народ продолжает пить и жениться, сеть предложение возобновить Николу Зимнего и сделать его одним из главных национальных праздников на Руси. Это лучше, чем просто день пива. Мы получим собственный праздник, во время которого с полным основанием сможем предаться радостям виночерпия и любви.

Никто не принижает достоинств св. Патрика и св. Валентина, а также св. Великого Октября, но если уж у нас есть традиция в самые холодные и короткие дни года оттянуться но полной программе, почему не устроить себе этот оазис среди русской зимы?

«Вечерний клуб» не первым до этого додумался. В России уже существует кантри-группа «Никола Зимний», продюсер которой Андрей Горбатов замыслил превратить праздник чуть ли не во всероссийский день братания с врагами. Он утверждает, что на Руси под Николу Зимнего прощали обиды и пили с врагом медовуху, брагу и пиво. «На Николу ворог другом обернётся»,— вторит Горбатову незлобивый русский народ. Гимн группы уже довольно известен: «Пусть будет снег, пусть будет зной, но вечно будет в этом доме литься пиво рекой!»

Господа! Довольно праздновать иноземные праздники — или давайте уж, по крайней мере, разбавлять их отечественными! Хватит сидеть по своим норам и считать, сколько дней и рублей осталось до зарплаты. Девятнадцатого декабря — все на улицы!

На Николу, учат нас историки, полагалось печь пироги с требухою, с птицею, с вязигою; сладкие булочки и маковники; прянички. А пиво допускалось любое, но ни в коем случае не ёрш — потому что разбавлять пиво водкой и вообще употреблять крепкое спиртное на Николу не положено. Зато (если у вас нет денег на свадьбу или по каким-либо причинам не хочется окольцовываться) весёлые забавы, основанные на различии полов, только приветствуются. Вообще, если уж восстанавливать русское и национальное, следовать традициям, воскрешать старину,— это надо делать весело, уделяя внимание прежде всего тому, что в наших предках было привлекательно. Воскресим неунывающий дух их, любовь к веселью вопреки всему, к солидарности и товариществу. Воскресим их бесшабашность. А мрачную агрессию, елейную официальность и квасной патриотизм оставим тем, кто делает гордое слово «русский» синонимом тупости, ограниченности и занудливой злобы.

Давайте, друзья, наниколимся. Отчего-то этот глагол так и просится на язык вместо постылого «назюзюкаемся» — может быть, потому, что святой Никола гораздо больше любит наш народ, чем небезызвестный Зю. Помощи от него, во всяком случае, больше.