Блоги |
Вернемся к Максиму Горькому. Женщины Горького. Баронесса Будберг.
Мария Игнатьевна Закревская, в первом браке графиня Бенкендорф, во втором браке баронесса Будберг, была последней любовью, или, как чаще говорят, последней страстью Максима Горького. У этой женщины плохая репутация, дурная слава международной авантюристки. Она была сотрудницей советских спецслужб, считают также, что она работала и на английскую разведку, была двойным агентом. Её называют русская Мата Хари. Предполагают также, что она имела прямое отношение к смерти Максима Горького. Что из этого правда, а что нет, точно известно только компетентным органам двух стран и хранится в их архивах. А мы можем только попытаться разобраться в этом, опираясь на доступные нам источники.
Мария Игнатьевна родилась в 1892 году в семье дворянина Игната Платоновича Закревского, который был тайным советником и обер-прокурором Правительствующего Сената, а затем сенатором. Мария получила воспитание и образование, приличествующие девушке её круга. Свободно владела немецким и английским языками. В 18 лет Марию выдали замуж за русского дипломата графа Бенкендорфа. В 1918 году графа Бенкендорфа в его имении убили крестьяне, тогда это было обычным делом, помещичьи усадьбы жгли, помещиков убивали. Овдовевшая Мария уехала в Петербург. Там она сошлась с английским дипломатом Локкартом, которого знала раньше. Когда в Советском Союзе был раскрыт так называемый «заговор послов», которым руководил и Локкарт и его пришли арестовывать, Марию застали в его постели и арестовали вместе с ним. Но вскоре её выпустили, вероятно, вот тогда она и начала работать на советские спецслужбы. Наверное, ей предложили выбор: тюрьма, где выжить почти невозможно, или соответствующая работа. Мария выбрала жизнь. Особую жизнь. Так что, может быть, дело не в её дурных качествах и наклонностях, а просто она стала беспомощной игрушкой в руках могущественных сил, из рук которых так и не смогла вырваться. А может, и наклонности были. Горький называл Марию «железная женщина», и, наверное, у писателя для этого образного выражения были основания. Так что она не была ни слабой, ни беззащитной, ни послушной. Она была женщиной загадочной, впрочем, красивое слово «загадочная» здесь не очень подходит. Правильнее сказать, что она была человеком весьма сомнительных нравственных качеств. В 1919 году она оказалась в Ревеле, Эстония была уже независимым государством. Марию обвинили в том, что она советская шпионка, и хотели выслать в Советский Союз. Для неё как для разведчика это означало провал. Её адвокат посоветовал ей выйти замуж за эстонца и получить эстонское гражданство, что даст ей возможность жить не только в Эстонии, но и в любой европейской стране. Такой эстонец нашёлся. Барон Николай Будберг в это время очень нуждался в деньгах и согласился за не столь уж большую сумму в долларах жениться на Марии. Бракосочетание состоялось, она стала баронессой Будберг, и супруги сразу же разъехались. Мария никогда никому не говорила, что её брак с бароном Будбергом был фиктивным браком. Все полагали, что у неё есть реальный муж, барон, возможно, любящий. А живут они отдельно по причине размолвки. Может, они вновь соединятся. Так представлял себе всё это и Герберт Уэллс, но об её отношениях с английским писателем мы поговорим позже.
Мария не была красавицей, но в ней было что-то неотразимо притягательное для мужчин. Вот как описал её Герберт Уэллс, а он был писателем, и видеть людей и описывать их – это была его профессия. Так что его описанию можно доверять: «Она неимоверно обаятельна. Однако трудно определить, какие свойства составляют ее особенность. Она, безусловно, неопрятна, лоб ее изборожден тревожными морщинами, нос сломан. Она очень быстро ест, заглатывая огромные куски, пьет много водки, и у нее грубоватый, глухой голос, вероятно, оттого, что она заядлая курильщица. Обычно в руках у нее видавшая виды сумка, которая редко застегнута как положено. Руки прелестной формы и часто весьма сомнительной чистоты. Однако всякий раз, как я видел ее рядом с другими женщинами, она определенно оказывалась и привлекательнее, и интереснее остальных». И англичанину она показалась такой неряхой, даже грязнулей, что это бросалось в глаза. Тем не менее, Герберт Уэллс в неё влюбился, но об этом позже. Из описания Уэллса видно, что Мария не была тоненькой, грациозной, не была «прелестным, неземным существом». Она была дородной, в её зрелые годы говорили, что она похожа на танк. В чём заключался секрет её сексуальной привлекательности, перед которой не мог устоять ни один мужчина, что не мог устоять ни один, она сама утверждала? Она любила рассказывать о своих любовных похождениях, и при этом называла десятки имён известных людей, которые в разное время были её любовниками, иногда всего на одну ночь. Вероятно, она излучала такую мощную, животную чувственность, от которой у мужчин не было защиты.
В 1919 году Мария познакомилась с Горьким, писатель увлёкся ею и от Марии Андреевой ушёл к ней. Мария Игнатьевна стала его секретарём, а затем гражданской женой, и в 1921 году эмигрировала с ним из Советского Союза. Они жили в Италии. У Максима, сына Горького, и его жены сложились с Марией Игнатьевной хорошие отношения, их дочери, внучки Горького, Марфа и Дарья, обожали Муру (так называли в семье Горького Марию Игнатьевну). И Горький любил свою Муру. Он посвятил ей роман «Жизнь Клима Самгина», который считал итоговым произведением и венцом своего литературного творчества. Так прямо и написал на романе: «Посвящается Марии Игнатьевне Закревской». А это значит, что он её не просто любил, но и глубоко уважал. Считал, что её имя достойно того, чтобы стоять перед текстом романа, что оно может украсить роман и придать ему дополнительную ценность. Романы не посвящают сомнительным личностям, шпионкам и международным шлюхам. Выходит, Горький ничего этого о ней не знал. Он, правда, однажды застал её в постели с Гербертом Уэллсом… Но они оба ему объяснили, что Уэллс просто ошибся дверью, и то, что он лежит в постели Марии, случайное недоразумение. Мария сама об этом рассказывала. Она тогда сказала Горькому: «Как ты можешь меня ревновать к нему, ведь он же старше тебя…». И похоже, Горький не поверил своим глазам, а поверил этим объяснениям. Был сам обманываться рад.
В 1933 году Максим Горький вернулся в СССР. Считается даже, что Мура способствовала этому, помогла писателю принять такое решение. Я как раз не думаю, что Мура сыграла какую-то роль. Для принятия этого решения у Горького были другие причины. Но вот что интересно и непонятно: почему Мура не поехала с ним. Вроде бы это был счастливый брак, они любили друг друга, и ссор не было… Так почему они расстались? Остаётся предположить, что хозяевам Марии она тогда была нужна за рубежом, а не на родине.
Они увиделись в 1936 году, когда Мура приехала в СССР, роман Сталина с Горьким уже закончился, и судьба писателя была решена. Горький жил в Горках, был нездоров. Мура навестила его, провела у его постели 40 минут. Приехала она в Горки не одна, а вместе с Ягодой и его людьми. Через 20 минут после того, как она покинула комнату Горького, профессор Плетнёв, лечивший писателя, объявил о его смерти. Внучки Горького вспоминали, что Мура плакала вместе с ними и говорила «Я его не убивала». А внучки успокаивали её и говорили, что что бы там ни думали другие, они знают, как сильно она любила их дедушку. Сразу же после смерти Горького Мария уехала из страны. В медицинском заключении было сказано, что Горький умер от воспаления лёгких. Но этому заключению почему-то сразу никто не поверил. Но это уже другая тема, и мы об этом поговорим уже в другом посте.
Мы говорили о Горьком в связи с его юбилеем, и Мария Закревская вне её отношений с Горьким нас не должна интересовать. Но трудно удержаться и не поговорить о её отношениях с Гербертом Уэллсом. Тоже был великий писатель, хотя не столь великий, как Горький. Мы все его читали и благодарны ему за удовольствие, которое нам доставили его книги. В сущности, Уэллс описал жуткую бабу. Много жрёт, заглатывая куски, не жуя, как акула, пьёт как мужик, много курит. Хриплый, прокуренный голос, ощущение какой-то общей нечистоты. Но влюбился, так бывает. Высоцкий описал такой случай:
Сегодня я с большой охотою
Распоряжусь своей субботою,
И если Нинка не капризная,
Распоряжусь своею жизнью я.
- Постой, чудак! Она ж наводчица!
Зачем? - Да так! Уж очень хочется!
- Постой, чудак! У нас компания,
Пойдем в кабак, зальем желание.
- Сегодня вы меня не пачкайте,
Сегодня пьянка мне до лампочки,
Сегодня Нинка соглашается,
Сегодня жизнь моя решается.
- Ну, и дела же с этой Нинкою,
Она жила со всей Ордынкою,
И с нею спать - ну кто захочет сам?
- А мне плевать, мне очень хочется.
Сказала - любит. Все, заметано.
- Отвечу рупь за сто, что врет она,
Она ж сама ко всем ведь просится...
- А мне чего, мне очень хочется.
- Она ж хрипит, она же грязная,
И глаз подбит, и ноги разные,
Всегда одета, как уборщица...
- Плевать на это - очень хочется.
Все говорят, что не красавица,
А мне такие больше нравятся.
Ну что ж такого, что наводчица?
А мне еще сильнее хочется.
Вот ведь знал, что шлюха и что наводчица, видел, что некрасивая, что грязнуля, а влюбился до того, что её согласие стало для него вопросом жизни и смерти – жизнь решается. Вот и с Уэллсом произошла такая же история. В 1920 году Уэллс познакомился с Марией Игнатьевной Закревской-Будберг. Связь возобновилась в 1933 году в Лондоне, куда она эмигрировала после расставания с Максимом Горьким. Близкие отношения М. Будберг с Уэллсом продолжались до самой смерти писателя. Принято считать, что Уэллс сделал Марии Закревской предложение, и она его отвергла. Но недавно на радиостанции «Эхо Москвы» была передача на эту тему, и в этой передаче эта история выглядела иначе. Уэллс действительно сделал Марии предложение, и она это предложение приняла. И он вроде бы составил завещание в её пользу, он был человек весьма состоятельный и одинокий. Но в 1934 году он приехал в СССР и встретился со знакомыми Марии Закревской, которых она сама ему назвала. Общаясь и разговаривая с ними, он заметил множество странных несовпадений. То, что рассказывали знакомые Марии о ней, конкретные факты, случаи, высказывания, не совпадало с тем, что рассказывала ему она, и даже противоречило этому. Раз усомнившись, он потянул за эту ниточку и понял, с кем имеет дело. Всё про неё понял.
Трудно удержаться, чтобы не сказать об отношении Уэллса к СССР, хотя это к нашей теме не относится. Он был в нашей стране в 1920 году и встречался с Лениным, кажется, он назвал его «кремлевским мечтателем». В то, что революция станет благом для России, он не поверил. Результатом этой поездки стала книга «Россия во мгле». В 1934 году он опять посетил СССР, его мнение о нашей стране не изменилось, ему здесь не понравилось. А вот лично Сталин ему понравился. Он написал о нём:: «Я никогда не встречал человека более искреннего, порядочного и честного; в нём нет ничего тёмного и зловещего, и именно этими его качествами следует объяснить его огромную власть в России». Вот обманул его Сталин. Образ Сталина, который мы видим в приведённой цитате, прямо противоположен реальности. Точно такую же характеристику Сталина, какую дал ему Уэллс, мы можем найти у Бернарда Шоу и, что наиболее удивительно, у Лиона Фейхтвангера, который был в нашей стране уже после 1937 года.
Для тех, кто хочет поддержать блог, вот реквизиты моего счёта в Сбербанке
ПАО СБЕРБАНК
БИК 044525225
КОРРСЧЁТ 30101810400000000225
НОМЕР СЧЁТА 42306810138310113934
ТАРЕЕВА ЭНГЕЛИНА БОРИСОВНА
А вот два других способа:
paypal.me/tareeva1925
money.yandex.ru/to/410017240429035
Мария Игнатьевна родилась в 1892 году в семье дворянина Игната Платоновича Закревского, который был тайным советником и обер-прокурором Правительствующего Сената, а затем сенатором. Мария получила воспитание и образование, приличествующие девушке её круга. Свободно владела немецким и английским языками. В 18 лет Марию выдали замуж за русского дипломата графа Бенкендорфа. В 1918 году графа Бенкендорфа в его имении убили крестьяне, тогда это было обычным делом, помещичьи усадьбы жгли, помещиков убивали. Овдовевшая Мария уехала в Петербург. Там она сошлась с английским дипломатом Локкартом, которого знала раньше. Когда в Советском Союзе был раскрыт так называемый «заговор послов», которым руководил и Локкарт и его пришли арестовывать, Марию застали в его постели и арестовали вместе с ним. Но вскоре её выпустили, вероятно, вот тогда она и начала работать на советские спецслужбы. Наверное, ей предложили выбор: тюрьма, где выжить почти невозможно, или соответствующая работа. Мария выбрала жизнь. Особую жизнь. Так что, может быть, дело не в её дурных качествах и наклонностях, а просто она стала беспомощной игрушкой в руках могущественных сил, из рук которых так и не смогла вырваться. А может, и наклонности были. Горький называл Марию «железная женщина», и, наверное, у писателя для этого образного выражения были основания. Так что она не была ни слабой, ни беззащитной, ни послушной. Она была женщиной загадочной, впрочем, красивое слово «загадочная» здесь не очень подходит. Правильнее сказать, что она была человеком весьма сомнительных нравственных качеств. В 1919 году она оказалась в Ревеле, Эстония была уже независимым государством. Марию обвинили в том, что она советская шпионка, и хотели выслать в Советский Союз. Для неё как для разведчика это означало провал. Её адвокат посоветовал ей выйти замуж за эстонца и получить эстонское гражданство, что даст ей возможность жить не только в Эстонии, но и в любой европейской стране. Такой эстонец нашёлся. Барон Николай Будберг в это время очень нуждался в деньгах и согласился за не столь уж большую сумму в долларах жениться на Марии. Бракосочетание состоялось, она стала баронессой Будберг, и супруги сразу же разъехались. Мария никогда никому не говорила, что её брак с бароном Будбергом был фиктивным браком. Все полагали, что у неё есть реальный муж, барон, возможно, любящий. А живут они отдельно по причине размолвки. Может, они вновь соединятся. Так представлял себе всё это и Герберт Уэллс, но об её отношениях с английским писателем мы поговорим позже.
Мария не была красавицей, но в ней было что-то неотразимо притягательное для мужчин. Вот как описал её Герберт Уэллс, а он был писателем, и видеть людей и описывать их – это была его профессия. Так что его описанию можно доверять: «Она неимоверно обаятельна. Однако трудно определить, какие свойства составляют ее особенность. Она, безусловно, неопрятна, лоб ее изборожден тревожными морщинами, нос сломан. Она очень быстро ест, заглатывая огромные куски, пьет много водки, и у нее грубоватый, глухой голос, вероятно, оттого, что она заядлая курильщица. Обычно в руках у нее видавшая виды сумка, которая редко застегнута как положено. Руки прелестной формы и часто весьма сомнительной чистоты. Однако всякий раз, как я видел ее рядом с другими женщинами, она определенно оказывалась и привлекательнее, и интереснее остальных». И англичанину она показалась такой неряхой, даже грязнулей, что это бросалось в глаза. Тем не менее, Герберт Уэллс в неё влюбился, но об этом позже. Из описания Уэллса видно, что Мария не была тоненькой, грациозной, не была «прелестным, неземным существом». Она была дородной, в её зрелые годы говорили, что она похожа на танк. В чём заключался секрет её сексуальной привлекательности, перед которой не мог устоять ни один мужчина, что не мог устоять ни один, она сама утверждала? Она любила рассказывать о своих любовных похождениях, и при этом называла десятки имён известных людей, которые в разное время были её любовниками, иногда всего на одну ночь. Вероятно, она излучала такую мощную, животную чувственность, от которой у мужчин не было защиты.
В 1919 году Мария познакомилась с Горьким, писатель увлёкся ею и от Марии Андреевой ушёл к ней. Мария Игнатьевна стала его секретарём, а затем гражданской женой, и в 1921 году эмигрировала с ним из Советского Союза. Они жили в Италии. У Максима, сына Горького, и его жены сложились с Марией Игнатьевной хорошие отношения, их дочери, внучки Горького, Марфа и Дарья, обожали Муру (так называли в семье Горького Марию Игнатьевну). И Горький любил свою Муру. Он посвятил ей роман «Жизнь Клима Самгина», который считал итоговым произведением и венцом своего литературного творчества. Так прямо и написал на романе: «Посвящается Марии Игнатьевне Закревской». А это значит, что он её не просто любил, но и глубоко уважал. Считал, что её имя достойно того, чтобы стоять перед текстом романа, что оно может украсить роман и придать ему дополнительную ценность. Романы не посвящают сомнительным личностям, шпионкам и международным шлюхам. Выходит, Горький ничего этого о ней не знал. Он, правда, однажды застал её в постели с Гербертом Уэллсом… Но они оба ему объяснили, что Уэллс просто ошибся дверью, и то, что он лежит в постели Марии, случайное недоразумение. Мария сама об этом рассказывала. Она тогда сказала Горькому: «Как ты можешь меня ревновать к нему, ведь он же старше тебя…». И похоже, Горький не поверил своим глазам, а поверил этим объяснениям. Был сам обманываться рад.
В 1933 году Максим Горький вернулся в СССР. Считается даже, что Мура способствовала этому, помогла писателю принять такое решение. Я как раз не думаю, что Мура сыграла какую-то роль. Для принятия этого решения у Горького были другие причины. Но вот что интересно и непонятно: почему Мура не поехала с ним. Вроде бы это был счастливый брак, они любили друг друга, и ссор не было… Так почему они расстались? Остаётся предположить, что хозяевам Марии она тогда была нужна за рубежом, а не на родине.
Они увиделись в 1936 году, когда Мура приехала в СССР, роман Сталина с Горьким уже закончился, и судьба писателя была решена. Горький жил в Горках, был нездоров. Мура навестила его, провела у его постели 40 минут. Приехала она в Горки не одна, а вместе с Ягодой и его людьми. Через 20 минут после того, как она покинула комнату Горького, профессор Плетнёв, лечивший писателя, объявил о его смерти. Внучки Горького вспоминали, что Мура плакала вместе с ними и говорила «Я его не убивала». А внучки успокаивали её и говорили, что что бы там ни думали другие, они знают, как сильно она любила их дедушку. Сразу же после смерти Горького Мария уехала из страны. В медицинском заключении было сказано, что Горький умер от воспаления лёгких. Но этому заключению почему-то сразу никто не поверил. Но это уже другая тема, и мы об этом поговорим уже в другом посте.
Мы говорили о Горьком в связи с его юбилеем, и Мария Закревская вне её отношений с Горьким нас не должна интересовать. Но трудно удержаться и не поговорить о её отношениях с Гербертом Уэллсом. Тоже был великий писатель, хотя не столь великий, как Горький. Мы все его читали и благодарны ему за удовольствие, которое нам доставили его книги. В сущности, Уэллс описал жуткую бабу. Много жрёт, заглатывая куски, не жуя, как акула, пьёт как мужик, много курит. Хриплый, прокуренный голос, ощущение какой-то общей нечистоты. Но влюбился, так бывает. Высоцкий описал такой случай:
Сегодня я с большой охотою
Распоряжусь своей субботою,
И если Нинка не капризная,
Распоряжусь своею жизнью я.
- Постой, чудак! Она ж наводчица!
Зачем? - Да так! Уж очень хочется!
- Постой, чудак! У нас компания,
Пойдем в кабак, зальем желание.
- Сегодня вы меня не пачкайте,
Сегодня пьянка мне до лампочки,
Сегодня Нинка соглашается,
Сегодня жизнь моя решается.
- Ну, и дела же с этой Нинкою,
Она жила со всей Ордынкою,
И с нею спать - ну кто захочет сам?
- А мне плевать, мне очень хочется.
Сказала - любит. Все, заметано.
- Отвечу рупь за сто, что врет она,
Она ж сама ко всем ведь просится...
- А мне чего, мне очень хочется.
- Она ж хрипит, она же грязная,
И глаз подбит, и ноги разные,
Всегда одета, как уборщица...
- Плевать на это - очень хочется.
Все говорят, что не красавица,
А мне такие больше нравятся.
Ну что ж такого, что наводчица?
А мне еще сильнее хочется.
Вот ведь знал, что шлюха и что наводчица, видел, что некрасивая, что грязнуля, а влюбился до того, что её согласие стало для него вопросом жизни и смерти – жизнь решается. Вот и с Уэллсом произошла такая же история. В 1920 году Уэллс познакомился с Марией Игнатьевной Закревской-Будберг. Связь возобновилась в 1933 году в Лондоне, куда она эмигрировала после расставания с Максимом Горьким. Близкие отношения М. Будберг с Уэллсом продолжались до самой смерти писателя. Принято считать, что Уэллс сделал Марии Закревской предложение, и она его отвергла. Но недавно на радиостанции «Эхо Москвы» была передача на эту тему, и в этой передаче эта история выглядела иначе. Уэллс действительно сделал Марии предложение, и она это предложение приняла. И он вроде бы составил завещание в её пользу, он был человек весьма состоятельный и одинокий. Но в 1934 году он приехал в СССР и встретился со знакомыми Марии Закревской, которых она сама ему назвала. Общаясь и разговаривая с ними, он заметил множество странных несовпадений. То, что рассказывали знакомые Марии о ней, конкретные факты, случаи, высказывания, не совпадало с тем, что рассказывала ему она, и даже противоречило этому. Раз усомнившись, он потянул за эту ниточку и понял, с кем имеет дело. Всё про неё понял.
Трудно удержаться, чтобы не сказать об отношении Уэллса к СССР, хотя это к нашей теме не относится. Он был в нашей стране в 1920 году и встречался с Лениным, кажется, он назвал его «кремлевским мечтателем». В то, что революция станет благом для России, он не поверил. Результатом этой поездки стала книга «Россия во мгле». В 1934 году он опять посетил СССР, его мнение о нашей стране не изменилось, ему здесь не понравилось. А вот лично Сталин ему понравился. Он написал о нём:: «Я никогда не встречал человека более искреннего, порядочного и честного; в нём нет ничего тёмного и зловещего, и именно этими его качествами следует объяснить его огромную власть в России». Вот обманул его Сталин. Образ Сталина, который мы видим в приведённой цитате, прямо противоположен реальности. Точно такую же характеристику Сталина, какую дал ему Уэллс, мы можем найти у Бернарда Шоу и, что наиболее удивительно, у Лиона Фейхтвангера, который был в нашей стране уже после 1937 года.
Для тех, кто хочет поддержать блог, вот реквизиты моего счёта в Сбербанке
ПАО СБЕРБАНК
БИК 044525225
КОРРСЧЁТ 30101810400000000225
НОМЕР СЧЁТА 42306810138310113934
ТАРЕЕВА ЭНГЕЛИНА БОРИСОВНА
А вот два других способа:
paypal.me/tareeva1925
money.yandex.ru/to/410017240429035