Когда анархия - мать беспорядка - 4

Итак Роджерс достиг Гибралтара, так и не проведя переговоров с турками. Сразу по прибытии в Гибралтар сильно заболел капитан фрегата "Конститьюшн" Макдоно (Macdonough), и далее произошла вещь, которая с одной стороны - чисто американкая, с другой - лично для меня непонятная и немыслимая. Предполагая, что болезнь Макдоно заразна, Роджерс решил отправить его в Америку. Но ослаблять свой отряд он не мог и не хотел. На счастье Роджерса в Гибралтаре стоял американский торговый бриг "Эдвин", который как раз плыл в Нью-Йорк. Как бы сделал английский капитан или коммодор? Пришел бы к капитану брига, и сказал: "Реквизирую у вас каюту для своего офицера. Не рассуждать! Выполнять!". Точно так же поступил бы французский, испанский, русский, шведский командир. Турецкий или японский скорее всего реквизировал бы бриг полностью, ибо не фиг.
Роджерс же был вынужден ДОГОВАРИВАТЬСЯ с капитаном "Эдвина", хотя вроде как прибыл в Средиземноморье его же (в том числе) защищать. И штатский американец по полной оторвался на военном. Он назначил за аренду каюты дикую цену (exhorbitant price), причем узнав, что Роджерс переводит вместе с капитаном и врача - увеличил ее вдвое.
Макдоно был переведен на "Эдвин", однако все-таки умер у самых берегов Америки, несмотря на заботу врача.
В начала ноября к Роджерсу присоединился фрегат "Брендивайн", который передал коммодору указание зимовать на английской базе на Менорке, что тот и исполнил.
Весной 1826 года Роджерс опять двинулся в Архипелаг с "Норт Кэролайн", "Конститьюшн", Онтарио", "Порпоуз" и "Эри", по пути зайдя к побережью Алжира и Туниса, и взяв там под охрану торговые корабли.
И тут нам опять придется отвлечься к политической ситуации в регионе. Тем, кто считает, что Турция в 1820-50-е годы не была "больным человеком Европы" - я шлю пламенные приветы. В общем.... как бы сказать-то... Короче, Великие Державы (Англия, Франция, Россия и США) решили по полной воспользоваться турецкой замятней в Греции. Они потребовали одновременно у турок и у греков... остров. Какой-нибудь остров, который бы перешел бы под юрисдикцию Великих Держав, и на котором бы Державы держали военно-морские силы "для поддержания стабильности и порядка в регионе". И предложили туркам и грекам наперегонки придумать, какой это будет остров. Короче, кто быстрее остров отдаст - того Великие Державы и поддержат.
Из вышесказанного понятно, что Турция была не субъектом, а объектом мировой политики.
Быстрее всех подсуетились греки, которые уступили Великим Державам Парос в ответ на обещание помощи в борьбе с турками.
Роджер сначала достиг Смиры,где написал письмо капудан-паше турецкого флота, выяснил, что основные силы турок сейчас находятся в Дарданеллах, и 30 июня 1826 года бросил якорь у Тенедоса - одного из трех островов, находящихся на выходе из Дарданельского пролива. Американец думал, что либо паша приплывет на Тенедос, либо ему позволят войти в проливи встретиться там с командующим флотом. Однако он ошибался. Роджерсу предложили сойти на берег в Чанак-кале и ехать в Стамбул... по суше.
Коммодор воспринял это как оскорбление, и в результате довольно нервных переговоров его пустили в Дарданеллы. Там он застал турецкий флот, который состоял из 2 ЛК, 4 ФР и 17 корветов и бригов, всего 23 боевых единиц. Переговоры длились два дня, и чуть не закончились тем, что капудан-паша приказал повесить американского переводчика - мастера энд коммандера Перри, поскольку "он сильно дымил в его сторону, когда курил трубку". Роджерсу еле-еле удалось отговорить командира турок от такой акции.
Что касается самого существа переговоров - коммодор не добился желаемого успеха, ибо совершенно не знал обычаев османов. Во-первых, он не поднес капудан-паше "поминки", во-вторых, напирал на выгоду отношений между Турцией и США, а капудан-паше-то как карман набить на этом? Не заинтересовали турок и слова о военно-морском сотрудничестве. Ситуацию смог исправить коммандер-лейтенант Купер, который у каких-то греков угнал аляпистую галеру с товаром, и на утро помпой вручил ее турецкому командующему. Тот сразу подобрел, и стал более разговорчив.
Проблема была в том, что турки мало знали об американцах, в частности капудан-паша вообще о них не знал. Состоялся примерно такой диалог:
"- Кого вы представляете?
- США.
- Это что за страна? Я такой не знаю.
- Это страна в Америке.
- Вы испанцы?
- Нет.
- Стоп, вы говорите как ингелезы. Вы англичане?
Нет, хотя говорим на английском языке.
- Это как?
- Мы американцы, которые получили независимость от Британии.
- Хм... Странно. Давно?
- В прошлом веке.
- А как далеко находится ваша страна?
- В 5000 милях отсюда, если бы вы могли пройти сквозь земную твердь - вы бы как раз с другой стороны земного шара от Константинополя попали бы в Вашингтон,нашу столицу.
- А разве земля не плоская?"
В общем, в конце диалога паша совершенно запутался, и думал, что разговаривает с какими-то независимыми испанцами из Америки, говорящими на английском, и живущими на каком-то шаре.
Закончилось все культурной программой - американцы посетили арсенал, верфь, осмотрели разрушенную Трою, отобедали с османскими чиновниками.
Единственный положительный результат переговоров - американцам позволили охранять торговые корабли всех наций в Эгейском море и охотиться на пиратов, поскольку сами турки терпели от них большие убытки.
Прощание 17 июля 1826 года происходило на борту "Норт Кэролайн" в дружеской и доброжелательной атмосфере, уплывая, американские музыканты играли на палубе линкора "Hail Columbia".
И далее Роджерс двинулся навстречу пиратам и приключениям.