Три семьи Фёдора Тютчева
Любовь, любовь — гласит преданье -
Союз души с душой родной -
Их соединенье, сочетанье,
И роковое их слиянье.
И... поединок роковой...
И чем одно из них нежнее
В борьбе неравной двух сердец,
Тем неизбежней и вернее,
Любя, страдая, грустно млея,
Оно изноет наконец...
Наверное, нет человека, чей родной язык — русский, который не знал бы имени Тютчева, не слышал бы его «Люблю грозу в начале мая», «Зима недаром злится, прошла ее пора», «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется» и, конечно, хрестоматийного «Умом Россию не понять...» Но, может быть, не все знают, что больше двадцати лет своей жизни Тютчев провел в Германии, что именно здесь он сформировался как поэт, здесь были написаны многие его шедевры и что самый знаменитый, наверное, русский романс «Я встретил вас — и всё былое в отжившем сердце ожило...» посвящен немке.
Я встретил вас —
и все былое
В отжившем сердце
ожило...
Я вспомнил время золотое —
И сердцу стало так тепло...
...Федора Тютчева, выпускника Московского университета, в начале 1822 года зачислили на службу в Государственную коллегию иностранных дел. Он отправляется в Мюнхен, на должность сверхштатного чиновника русской дипломатической миссии в Баварии.
Именно здесь, за границей, начинается его личная жизнь, полная страстей и горестей, здесь он начнет создавать изумительные стихи, посвященные своим возлюбленным. Здесь повстречает первую любовь, впервые женится, переживет смерть первой жены, женится вторично, испытывая пылкие чувства.
На одном из светских раутов 19-летний юноша встречает очаровательную Амалию Лерхенфельд. Она — побочная дочь прусского короля Фридриха Вильгельма III. Красавица поразила его своей образованностью и глубиной души, несмотря на то, что ей было всего-то 14 лет. Тютчев был околдован ею. Они обменялись часовыми цепочками — в знак вечной любви. Но родители юной красавицы подыскали ей другого жениха — сослуживца Тютчева барона Крюденера.
Амалия фон Крюденер
...Тютчеву — 66 лет, а Амалии — 61. Федор Иванович — камергер двора, председатель комитета цензуры при Министерстве иностранных дел. Он приехал на лечение в Карлсбад. Среди отдыхавшей здесь русской и европейской знати он вдруг увидел и ее. И снова сердце затрепетало. Они вместе бродили по улицам Карлсбада, вспоминали их первую встречу на балу, мечтания, которым не суждено было сбыться. После одной из таких прогулок поэт записал стихотворение. Эти слова словно кто-то диктовал ему свыше: «Я встретил вас...»
А три года спустя он, разбитый параличом, тяжело умирал. Однажды, открыв глаза, вдруг увидел у своей постели свою Амалию. По его щеке медленно катилась слеза. В его руке лежала ее рука. Она тоже плакала.
«В ее лице прошлое лучших моих лет явилось дать мне прощальный поцелуй», — диктовал он сиделке письмо дочери, рассказывая об этой встрече. Это было одно из последних писем. Между этими встречами пролегла целая жизнь. Амалия была его первой любовью, красивой, романтичной, но вряд ли самой сильной.
Амалия пережила Тютчева на 15 лет. Ей он посвятил стихотворения: «Я помню время золотое...», «Твой милый взор», «Я встретил», «Я знал ее еще тогда...».
...Эрнестина Пфеффель (в первом браке Дёрнберг) и Елена Денисьева. Одна — жена, другая — любовница. Первая — зрелая женщина, а вторая — совсем юная. И обе ему были дороги настолько, что расстаться с каждой из них было равносильно смерти. Долгие годы страданий от острого чувства вины перед обеими. Немало любовной лирики он посвятил им обеим. Из этих стихов понятно: он любил каждую из женщин на пределе души. Эта жизнь на разрыв продолжалась долгих 14 лет. Нести и Леля — его радость и боль.
Элеонора, графиня Ботмер (1800—1838), в первом браке Петерсон, близкий друг, любимая женщина, жена поэта Фёдора Ивановича Тютчева
Эрнестина появилась в его сердце, когда он состоял в первом браке — с Элеонорой. Элеонора немного старше и опытней, у нее четверо детей от первого мужа. «Никогда ни один человек не любил другого так, как она меня», — писал об Элеоноре Тютчев своим родителям.
Еще томлюсь тоской желаний,
Еще стремлюсь к тебе душой -
И в сумраке воспоминаний
Еще ловлю я образ твой...
Твой милый образ, незабвенный,
Он передо мной везде, всегда,
Недостижимый, неизменный,
Как ночью на небе звезда...
Элеонора подарила ему трех дочерей. Их безмятежное супружество длилось недолго. На балу молодой поэт встречает Эрнестину Дёрнберг, одну из первых красавиц Мюнхена. Муж Эрнестины, умирая, поручил Тютчеву заботиться о молодой вдове. Поэт сполна исполнил его волю.
Эрнестине он посвятил немало стихотворений, вот одно из них: «Люблю глаза твои, мой друг...».
Вскоре об их тайных встречах доброжелатели доложили Элеоноре. Женщина в порыве отчаяния схватилась за кинжал и нанесла себе несколько ранений в грудь. Бедняжку успели спасти доктора.
Баронесса Эрнестина Пфеффель (1810-1894), в первом браке баронесса Дернберг, вторая жена Тютчева
Этот любовный скандал чуть было не погубил карьеру молодого дипломата. Тютчева отправляют в Турин — от греха подальше. Он прощался навсегда со своей Эрнестиной. Но случилось иначе. Через два года Элеонора умерла. Поэт за ночь стал седым от горя. И даже через десять лет после ее кончины он писал в стихотворении, посвященном ей: «Еще томлюсь тоской желаний...» А через год после кончины обожаемой жены он обвенчался с Эрнестиной.
Люблю глаза твои, мой друг,
С игрой их пламенно-чудесной,
Когда их приподымешь вдруг
И, словно молнией небесной,
Окинешь бегло целый круг...
В конце 1844 года Тютчев с женой и двумя детьми от второго брака переехал из Мюнхена в Петербург. Его дочери от первого брака Дарья и Екатерина учились в Смольном институте. Там же училась и Елена Денисьева, девушка из обедневшего дворянского рода. Она была на 23 года моложе поэта.
Елена Александровна Денисьева (1826 - 1864), последняя любовь поэта
Их тайные свидания начались в 1851-м. Отец Елены, узнав об этой постыдной связи, отрекся от нее. Для бедняжки закрылись двери всех приличных домов. У них вскоре родилась дочь. «Мне нечего скрываться, и нет необходимости ни от кого прятаться: я более всего ему жена, чем бывшие его жены, — писала она, — и никто в мире никогда его так не любил и не ценил, как я его люблю и ценю, никогда никто его так не понимал, как я его понимаю...»
А что же Эрнестина? Она предпочитала делать вид, что ничего не ведает о тайной жизни супруга. Часто уезжала за границу, большую часть времени проводила с детьми в фамильном имении Тютчева в Овстуге, в то время как ее благоверный жил с Денисьевой в Москве и колесил с нею по Европе. У любовников родилось трое детей. Он боготворил ее, считая своей последней любовью, но и не мыслил своего существования без Эрнестины. Впрочем, их отношения с Эрнестиной в те годы сводились лишь к переписке.
О, как убийственно мы любим,
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей!
Давно ль, гордясь своей победой,
Ты говорил: она моя...
Год не прошел — спроси и сведай,
Что уцелело от нея?
Куда ланит девались розы,
Улыбка уст и блеск очей?
Все опалили, выжгли слезы
Горючей влагою своей.
Ты помнишь ли, при вашей встрече,
При первой встрече роковой,
Ее волшебный взор, и речи,
И смех младенчески живой?
И что ж теперь? И где все это?
И долговечен ли был сон?
Увы, как северное лето,
Был мимолетным гостем он!
Судьбы ужасным приговором
Твоя любовь для ней была,
И незаслуженным позором
На жизнь ее она легла!
Жизнь отреченья, жизнь страданья!
В ее душевной глубине
Ей оставались вспоминанья...
Но изменили и оне.
И на земле ей дико стало,
Очарование ушло...
Толпа, нахлынув, в грязь втоптала
То, что в душе ее цвело.
И что ж от долгого мученья
Как пепл, сберечь ей удалось?
Боль, злую боль ожесточенья,
Боль без отрады и без слез!
О, как убийственно мы любим,
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей!
Эти строки он писал об Елене. Она заболела чахоткой и скончалась, родив их младшенького — Федю. Тютчев винит себя в ее смерти, раскаяние не покидает. На годовщину ее смерти он напишет стих, где вновь вспоминает о своей любви к Денисьевой: «Сегодня, друг мой, 15 лет минуло...»
Дочь Леля прожила недолго, она, как и ее мать, тоже умерла от чахотки. На следующий день от этой же болезни скончался и их с Леной сын.
Третьего ребенка от Денисьевой воспитывала Эрнестина. А 62-летний Тютчев, пытаясь залечить душевную рану, завел роман с подругой покойной любовницы — Еленой Богдановой. О существовании еще одной гражданской жены поэта его родственники узнали лишь из завещания. Гортензию Лапп он привез за собой из Германии еще за три года до того, как встретил Денисьеву. Ей и их общим сыновьям Тютчев завещал свою генеральскую пенсию, которая по закону полагалась вдове — Эрнестине.