Сталин — имя Победы

Ещё раз о псевдониме "отца народов"

В канун очередной годовщины со дня рождения Иосифа Виссарионовича Джугашвили, известного всему миру как Сталин, наверное, стоит продолжить речь об этом «великом псевдониме». Как известно, он появился у И.В.Джугашвили во время пребывания за рубежом, в январе 1913 года в Вене. Именем «К. Сталин» была подписана его первая крупная теоретическая работа «Марксизм и национальный вопрос», получившая полное одобрение лидеров российской социал­демократии, прежде всего — В.И.Ульянова (Н.Ленина). До того Иосиф Виссарионович чаще всего пользовался псевдонимом «Коба», под которым и был преимущественно известен в Закавказье. В отличие от «Сталина», происхождение псевдонима «Коба» особых сомнений и разночтений у профессиональных историков не вызывает — они соотносят его с именем персидского царя­«революционера» Кавада I из династии Сасанидов, который правил (с перерывом) в 488­531 гг. и был известен своим покровительством религиозному движению маздакитов, которые проповедовали идеи социального равенства. Инициал «К.» в подписи «К.Сталин», скорее всего, и означает сокращение от «Коба». Впоследствии «Кобой» Сталина называли только старые революционеры, знавшие его до 1917 года, в основном — по Закавказью.

 

Что же касается «Сталина», то насчёт этого псевдонима существует множество различных, вплоть до самых экзотических, версий, основная и самая распространённая из которых — происхождение от русского слова «сталь», означающего прочный и при этом пластичный сплав железа с другими химическими элементами. Разумеется, это так. Но не будем забывать, что Иосиф Джугашвили, помимо прочих своих достоинств и талантов, был ещё и поэтом, то есть достаточно глубоко чувствовал и понимал многомерность/многозначность любого слова, особенно — слова звучащего. Поэтому его партийно­политический псевдоним на первом уровне восприятия, конечно, сразу «рифмовался» со «сталью» и — уже через неё — со стихией «огня» («Гремя огнём, сверкая блеском стали…», но данный уровень, с учётом сказанного выше, не мог быть единственным. Сталин прекрасно знал, что сталь — при всей её незаменимости в качестве «рабочего» металла, — имеет свой предел прочности, может «заржаветь», истирается в процессе использования, и так далее.

По крайней мере, не исключён и более глубокий (во многом определяющий первый, «наружный») смысловой уровень данного псевдонима, связанный уже не с веществом (пусть даже таким замечательным, как сталь), но с действием. «Сталин» — тот, кто «стал» кем­то иным, чем был ранее; тот, кто успешно завершает процесс преображения, трансформации, становления: «было — стало»; тот, кто творит новое из старого.

Вслушайтесь, например, в речь «отца народов» на январском 1939 года объединённом пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) — это настоящее стихотворение в прозе:

«У нас не было чёрной металлургии, основы индустриализации страны. У нас она есть теперь.

У нас не было тракторной промышленности. У нас она есть теперь.

У нас не было автомобильной промышленности. У нас она есть теперь

У нас не было станкостроения. У нас оно есть теперь.

У нас не было серьёзной и современной химической промышленности. У нас она есть теперь.

У нас не было действительной и серьёзной промышленности по производству современных сельскохозяйственных машин. У нас она есть теперь.

У нас не было авиационной промышленности. У нас она есть теперь.

В производстве электрической энергии мы стояли на самом последнем месте. Теперь мы выдвинулись на одно из первых мест.

У нас была одна­единственная угольно­металлургическая база — на Украине, с которой мы с трудом справлялись. Мы добились того, что не только подняли эту базу, но создали ещё новую угольно­металлургическую базу — на Востоке, составляющую гордость нашей страны.

Мы имели одну-единственную базу текстильной промышленности — на Севере нашей страны. Мы добились того, что будем иметь в ближайшее время две новых базы текстильной промышленности — в Средней Азии и в Западной Сибири.

И мы не только создали эти новые громадные отрасли промышленности, но мы создали их в таком масштабе и таких размерах, перед которыми бледнеют масштабы и размеры европейской индустрии».

Кстати, внешний «вещественный», «предметный», «объектный» аспект псевдонима «Сталин» сыграл свою роль, он при жизни «отца народов» превалировал и до сих пор превалирует в оценках сталинской деятельности, а теперь — сталинского наследия. Подавляющее большинство «сталинистов»: не только в прошлом, но и в настоящем, — делает упор на создании «цивилизационного ядра» Советского Союза сталинской эпохи: на достижениях в экономике, в социальной сфере, в науке и культуре. В общем, на том, что очевидно и что нашло своё отражение в расхожей фразе: «Сталин принял Россию с сохой, а оставил с атомной бомбой».

У наружной «вещности» сталинского псевдонима (на которую «купился» не один только «отец» приведенной выше фразы Исаак Дойчер) была ещё одна важнейшая функция: защитная. В результате чего противники «сталинизма» неизменно били по его «цивилизационному ядру», лишь через него слабо воздействуя на «цивилизационную матрицу» но не получая возможности добраться до собственно «цивилизационного кода».

Есть известный принцип, гласящий, что «деревья не растут до небес». Реализованный под руководством Сталина в Советском Союзе образца 1926­1953 гг. принцип постоянного роста, непрерывного становления, развития и усложнения человеческого сообщества под лозунгом «построения социализма сначала в одной, отдельно взятой стране» вряд ли мог длиться вечно — особенно в условиях «враждебного капиталистического окружения» и доминирования «рыночной экономики», с которыми объективно ничего большего в тех обстоятельствах места и времени сделать было уже нельзя.

И вот здесь, на наш взгляд, начинается самое интересное.

Как известно, любое дело можно сделать быстро, качественно и дёшево — но лишь по любым двум параметрам из трёх. Если быстро и качественно, то недёшево. Если дёшево и быстро, то некачественно. Если качественно и дёшево, то не быстро. Видимо, этот принцип «два из трёх» применим к многим сферам человеческого бытия. Включая и его ценностную сферу.

Если вы стремитесь к свободе и развитию, вы в определённой мере вынуждены жертвовать справедливостью.

Если вы стремитесь к свободе и справедливости, вы в определённой мере вынуждены жертвовать развитием.

Если вы стремитесь к развитию и справедливости, вы в определённой мере вынуждены жертвовать свободой.

Выбирайте, ваше право — но только два из трёх!

Мало того — в рамках каждого такого выбора элементы, его составляющие, как правило, оказываются вовсе не равноценными между собой. Одному достаётся, условно говоря, «контрольный пакет» акций в предпочтениях общества, а второму — только «блокирующий пакет».

Условно обозначив сторонников свободы как «либералов», сторонников справедливости как «социалистов», а сторонников развития как «прогрессистов», мы получим уже шесть различных ценностных «матриц» человеческих сообществ (приводятся ниже в свободном порядке), на протяжении истории, как правило, сменяющих друг друга.

Социал-­прогрессизм: главное — справедливость (включая традиции), имеет значение — развитие, не важна — свобода. Пример: «поздний» СССР.

Социал-­либерализм: главное — справедливость, имеет значение — свобода, не важно — развитие. Пример: «традиционные» общества «азиатского» типа.

Либерал-­прогрессизм: главное — свобода, имеет значение — развитие, не важна — справедливость. Пример: страны «коллективного Запада» в рамках «однополярного мира» Pax Americana.

Либерал-­социализм: главное — свобода, имеет значение — справедливость, не важно — развитие. Пример: позднефеодальное «цеховое» общество Западной Европы.

Прогресс-­либерализм: главное — развитие, имеет значение — свобода, не важна — справедливость. Пример: капитализм времен «свободной конкуренции». В эту же матрицу вписывается и Россия 1990-­х.

Прогресс-­социализм: главное — развитие, имеет значение — справедливость, не важна — свобода. Пример: как раз «сталинский» СССР.

В ту же сторону, со всеми понятными коррективами на обстоятельства места и времени, как мне представляется, в целом движется и нынешняя Россия. Одним из свидетельств чего является известная путинская фраза о том, что «границы России нигде не заканчиваются». В России вообще ничего нигде не заканчивается — всё только становится, что полностью соответствует глубинной, внутренней сути сталинского псевдонима.

Величайшим искусством для политика является искусство точно и вовремя расставлять эти приоритеты и, соответственно, изменять результирующий вектор взаимодействия внутренних и внешних сил. Сталин этим искусством владел в полной мере.

Из совместного с Александром Нагорным доклада "Код Сталина: Россия как цивилизация Победы"

https://zavtra.ru/blogs/stalin_imya_pobedi