Блоги |
95 лет смерти Есенина
У солнца тучи – вымя
(А ветер гонит жуть),
Но я совсем не ими
Сегодня побожусь.
Ой, песенные сени
Завязаны травой…
Ушёл Сергей Есенин,
Рязанец полевой.
Завял цветочек алый
Прозрачного села…
Петля не оборвалась,
Верёвка не сдала…
А на Рязани жили
В растянутом кольце
Кудрявые кадрили
И длинные ланце.
Отплясывая чётко,
Ждала: – приедет гость
Рязанская девчонка,
Смешливая небось.
Сестрёночка, сестрёнка,
На супрядках, в дыму,
Ты пряла очень тонкую,
Суровую тесьму.
Эх, старый ветер, тяжесть
Навеянную вей:
Не нашею ли пряжей
Задушен соловей?..
Гостиничная будка
И песенный пастух…
И проституткой – утро
Тянулось на мосту.
А где же радость пожен
И полевая синь?..
Верёвочка и ножик –
Певцу всея Руси.
Ой, солнечная пустошь
И медвяной откос,
Сергея-златоуста
Не ждите в сенокос.
Соловушка отщёлкал
В пеньковую петлю,
Рязанская девчонка
Сготовила кутью…
А я, ловивший бреднем
Зеленоватых щук,
За тайною обедней
Страдаю и грущу.
Одной водою мылись
(Ядрёною водой),
Мой золотой кормилец,
Мой отчим молодой.
Одна у нас недоля,
Недоля и беда, –
С насиженных одоний
Нас тянет в города…
Александр Прокофьев
Январь 1926 г.
(А ветер гонит жуть),
Но я совсем не ими
Сегодня побожусь.
Ой, песенные сени
Завязаны травой…
Ушёл Сергей Есенин,
Рязанец полевой.
Завял цветочек алый
Прозрачного села…
Петля не оборвалась,
Верёвка не сдала…
А на Рязани жили
В растянутом кольце
Кудрявые кадрили
И длинные ланце.
Отплясывая чётко,
Ждала: – приедет гость
Рязанская девчонка,
Смешливая небось.
Сестрёночка, сестрёнка,
На супрядках, в дыму,
Ты пряла очень тонкую,
Суровую тесьму.
Эх, старый ветер, тяжесть
Навеянную вей:
Не нашею ли пряжей
Задушен соловей?..
Гостиничная будка
И песенный пастух…
И проституткой – утро
Тянулось на мосту.
А где же радость пожен
И полевая синь?..
Верёвочка и ножик –
Певцу всея Руси.
Ой, солнечная пустошь
И медвяной откос,
Сергея-златоуста
Не ждите в сенокос.
Соловушка отщёлкал
В пеньковую петлю,
Рязанская девчонка
Сготовила кутью…
А я, ловивший бреднем
Зеленоватых щук,
За тайною обедней
Страдаю и грущу.
Одной водою мылись
(Ядрёною водой),
Мой золотой кормилец,
Мой отчим молодой.
Одна у нас недоля,
Недоля и беда, –
С насиженных одоний
Нас тянет в города…
Александр Прокофьев
Январь 1926 г.