Сланцевый заговор

Для затравки вот вам странная — правда, только на первый взгляд — история. Есть в США средней руки сланцевый нефтедобытчик Matador Resources Co., чьи запасы нефти составляют 270 млн баррелей, годовая добыча нефти — 30 млн баррелей (чуть больше 4 млн тонн нефти). Таким образом, Matador обеспечен запасами на девять лет добычи, что очень неплохо для небольшой частной нефтекомпании. Долг компании составляет $440 млн, выручка в сверхнеудачном 2020 году — $862 млн. 2019 год компания закончила с прибылью, 2020 год — понятное дело — с убытками.

Для специализирующейся на добыче сланцевых нефти и газа компании — очень неплохое состояние. В феврале 2021 года руководство принимает три решения:

• ежеквартально выплачивать дивиденды,


• часть свободных денежных средств направить на сокращение долга,


• пополнить собственный парк из трех буровых установок четвертой.

Все это происходит на фоне того, что за последние 12 месяцев цена на нефть сначала упала до отрицательных значений, а затем вернулась к уровню, который даже выше докризисного: американская нефть сорта WTI стоит больше $60/баррель. Всякий, кто при такой цене увеличивает добычу, получает практически гарантированную высокую прибыль. Четвертая буровая установка нужна компании для бурения новых скважин, а значит — для увеличения добычи, что предполагает серьезный рост прибыли.

Какова реакция биржи на планы Matador серьезно нарастить прибыль? Рост на 10%? На 20%? Ничего подобного: после выхода новости о планах по приобретению новой буровой установки акции Matador потеряли 10%. То есть «рынок» наказал компанию за желание использовать благоприятные обстоятельства для увеличения прибыли.

Рассмотрим еще одну странность: в феврале — марте на фоне ускорения роста стоимости нефти количество работающих буровых в США… перестало расти. А до того прирост буровых шел гораздо меньшими темпами, чем в 2016–2017 годах, когда цена нефти восстанавливалась после прошлого минимума.

Вместе все это выглядит как полное сумасшествие. На самом деле нет. Начать придется издалека: еще до последнего кризиса нефтяные мейджоры контролировали около трети всей сланцевой нефтедобычи США. В 2020 году они продолжили скупку и значительно увеличили свою долю. Пока оценивать трудно, но уже не кажется невероятным предположение, что с учетом новых приобретений «гранды» добывают до половины американской сланцевой нефти.

К ним стоит прибавить относительно крупных независимых сланцевых нефтедобытчиков, число которых за время кризиса сократилось на порядок: отрасль активно консолидировалась через сделки слияния и поглощения. Таким образом, по состоянию на 2021 год большую часть сланцевой нефти добывают всего несколько десятков компаний — раньше счет шел на сотни и даже тысячи.

Как вы понимаете, паре десятков человек договориться между собой гораздо проще, чем паре сотен. Для пары тысяч это невозможно в принципе: всегда найдется достаточное количество тех, кто откажется договариваться или не будет соблюдать договоренности, что обессмыслит саму идею сговора.

Опять же, имея всего пару десятков участников, гораздо проще отследить соблюдение достигнутых договоренностей. Проще говоря, рынок сланцевой нефтедобычи стал гораздо более регулируемым, чем даже год назад.

Теперь вспомним, что практически «всю дорогу» сланцевая нефтедобыча не генерировала свободного денежного потока — все шло в рост. Да и с прибыльностью у отрасли, мягко говоря, были проблемы. Росла кредитная нагрузка, акционеры годами не видели дивидендов и могли заработать только на приросте стоимости акций.

После прошлогоднего весенне-летнего шока отрасль «взялась за ум»: затраты были существенно сокращены, средства стали направляться на выплату кредитов, а бюджеты на развитие были существенно порезаны. JPMorgan Chase в недавнем докладе отмечает, что с апреля 2020 года «точка безубыточности» за полный цикл снизилась с $50 до $46 за баррель в среднем по пяти основным месторождениям сланцевой нефти.

Свежее исследование ФРС Далласа показало, что сланцевым компаниям на большинстве месторождений требуется менее $30 за баррель для покрытия своих операционных расходов на существующих скважинах. Многие компании также указали, что они могут прибыльно работать в Пермском бассейне Западного Техаса при цене менее $40/баррель, причем включая затраты на бурение.

Понятное дело, что резкий рост добычи нефти в США — у сланцевой нефти короткий цикл, от разведки до первого добытого барреля проходит всего несколько месяцев — заставит цену нефти серьезно снизиться.

• гигантской эмиссии со стороны всех без исключения ведущих центральных банков мира,


• гигантском сокращении добычи сторонами сделки ОПЕК,


• огромном падении добычи в Северной Америке,


• ожиданиях близкого окончания пандемии и резкого восстановительного роста в пострадавших экономиках.

Правда, против этого «играют»:

• ожидаемое постепенное увеличение добычи участниками ОПЕК,


• риск возвращения на рынок более 2 млн б/д иранской нефти в случае заключения новой сделки между США и Ираном,


• рост стоимости американской нефти выше $55, который может вызвать мощный рост нефтедобычи и быстрое возвращение рынка к докризисному количеству работающих буровых установок,


• «третья волна» пандемии в Европе, вакцинация по всему миру идет не так быстро, как хотелось бы, от некоторых вакцин приходится отказываться прямо в ходе вакцинации.

В любом случае цена нефти быстро растет и выросла уже достаточно высоко, перевалив за $60 за баррель американской нефти, но рост количества буровых остановился, а добыча растет совсем не теми темпами, каковых можно было ожидать исходя из достигнутых нефтью высот.

Полной неожиданностью оказалась высокая дисциплина среди американских компаний, добывающих сланцевую нефть: они практически поголовно отказались от увеличения добычи и наращивания числа буровых.

Добыча нефти ни шатко ни валко растет лишь за счет мелких «независимых» компаний, причем компаний непубличных, то есть тех, чьи акции не обращаются на фондовом рынке и кого, следовательно, невозможно наказать за желание нарастить прибыль, как была наказана Matador Resources Co. Свой — правда, не слишком весомый — вклад в рост добычи вносит начало добычи на незавершенных (пробуренных, но оставшихся без гидроразрыва пласта) скважинах, то есть DUC, число которых в США находится на самом низком за последние два с половиной года уровне.

То есть, суммируя все вышесказанное, можно предположить, что сильно сократившиеся в количестве крупные игроки американского рынка нефти вступили в картельный сговор между собой, а также в картельный сговор с ОПЕК++. Тех же, кто отказывается участвовать в сговоре, публично наказывают, как была наказана Matador.

Доселе такого не было, но все когда-нибудь случается в первый раз. Стоит отметить, что новой администрации США относительно высокие цены на моторное топливо также могут прийтись ко двору: Байден предполагает уже в этом году запустить процесс электрификации американского автопарка, чему будут способствовать масштабные госинвестиции в рамках пакета «реконструкции инфраструктуры» на $2 трлн.

До сего момента американцы не слишком стремились пересаживаться на электромобили. Возможно, этому процессу, помимо госпомощи и госрегулирования, помогут и выросшие цены на бензин?

Максим Авербух
Директор Института прогнозирования конъюнктуры сырьевого рынка