Блоги |
"Он называл ее не иначе как «соавтором»". Об отношении Юрия Кнорозова к кошке Асе
Об отношении историка, этнографа и лингвиста Юрия Кнорозова (1922-1999) к кошке Асе: "Лучше всего эти очень добрые отношения к шефуле описывает Ирина Константиновна Федорова: «Юрий Валентинович при своем несколько замкнутом характере любил детей и кошек, несмотря на постоянную нехватку времени, сам возился с подаренной ему нами сиамской кошкой Асей и ее потомством. Мы купили ее в 1970 г. у женщины, которая продавала котят возле зоомагазина на Владимирском проспекте. Котенок редкой в то время сиамской породы стоил 3 рубля.
Сиамок в Ленинграде еще было мало, моя дочь вообще впервые увидела такую кису с шоколадной мордочкой и лапками. В общем, мы не устояли и купили для Юрия Валентиновича - себе мы взять ее не могли, у нас уже была кошка, а жили мы в коммуналке. Через год-полтора у нее появились котята, и когда мы были у Юрия Валентиновича в гостях, я сфотографировала его с кошкой на руках, а потом и свою Олю, тискающую сиамку, и кошку с котенком на продранном ими одеяле. А Юрий Валентинович сфотографировал нас с Олей.
Друзей у него было мало, а вот кошек он любил, и разве это удивительно? Ведь кошки какие-то особенные существа, все эти кошки, с горящими зеленоватыми глазами, все понимающие и завораживающие своим особым неподвижным взглядом хозяев. У Юрия Валентиновича были похожие глаза. На его лице обычно была печать усталости от научной работы по ночам, но его зеленоватые глаза всегда упорно сверлили собеседника. Кошки околдовывают нас и поселяются в нашей душе - не только в квартире. Кстати, свою кошку Асю он стал называть Миссис, когда у нее родились котята.
У него была еще и черепаха, которую он брал с собой в институт, где она сидела в ящике из-под библиографических карточек. В наших кабинетах стояли каталожные шкафы, где в ящиках помимо рабочих картотек мы держали всякую мелочь, например мыльницы с мылом. Вот в таком ящике, задвинутом в каталог, черепаха и сидела. А после работы, на стрелке Васильевского острова, он прогуливал черепаху на вечернем солнышке и кормил ее одуванчиками. В этой прогулке нередко принимала участие и я.
Если он хотел выразить одобрение, то мог мрачно посмотреть и сказать: «Ну, вы работаете, как настоящий мужик», и приложить тяжелой рукой (и даже кулаком) по плечу. У Юрия Валентиновича был очень неровный характер, но он мог быть хорошим другом и друзьям не изменял, но если уже рвал с ними отношения, то окончательно и бесповоротно...»
Кстати, речь идет о той самой знаменитой «фотографии с кошкой», которую любил сам Кнорозов, всегда отдавая для публикации в качестве портрета автора. А издательства всегда отрезали кошку, что доводило Юрия Валентиновича до бешенства. Он называл ее не иначе как «соавтором»".
Из книги: Ершова Г.Г. Последний гений XX века: Юрий Кнорозов: судьба ученого. - М.: РГГУ, 2019.
Подписывайтесь на мой телеграм-канал: https://t.me/podosokorsky
Сиамок в Ленинграде еще было мало, моя дочь вообще впервые увидела такую кису с шоколадной мордочкой и лапками. В общем, мы не устояли и купили для Юрия Валентиновича - себе мы взять ее не могли, у нас уже была кошка, а жили мы в коммуналке. Через год-полтора у нее появились котята, и когда мы были у Юрия Валентиновича в гостях, я сфотографировала его с кошкой на руках, а потом и свою Олю, тискающую сиамку, и кошку с котенком на продранном ими одеяле. А Юрий Валентинович сфотографировал нас с Олей.
Друзей у него было мало, а вот кошек он любил, и разве это удивительно? Ведь кошки какие-то особенные существа, все эти кошки, с горящими зеленоватыми глазами, все понимающие и завораживающие своим особым неподвижным взглядом хозяев. У Юрия Валентиновича были похожие глаза. На его лице обычно была печать усталости от научной работы по ночам, но его зеленоватые глаза всегда упорно сверлили собеседника. Кошки околдовывают нас и поселяются в нашей душе - не только в квартире. Кстати, свою кошку Асю он стал называть Миссис, когда у нее родились котята.
У него была еще и черепаха, которую он брал с собой в институт, где она сидела в ящике из-под библиографических карточек. В наших кабинетах стояли каталожные шкафы, где в ящиках помимо рабочих картотек мы держали всякую мелочь, например мыльницы с мылом. Вот в таком ящике, задвинутом в каталог, черепаха и сидела. А после работы, на стрелке Васильевского острова, он прогуливал черепаху на вечернем солнышке и кормил ее одуванчиками. В этой прогулке нередко принимала участие и я.
Если он хотел выразить одобрение, то мог мрачно посмотреть и сказать: «Ну, вы работаете, как настоящий мужик», и приложить тяжелой рукой (и даже кулаком) по плечу. У Юрия Валентиновича был очень неровный характер, но он мог быть хорошим другом и друзьям не изменял, но если уже рвал с ними отношения, то окончательно и бесповоротно...»
Кстати, речь идет о той самой знаменитой «фотографии с кошкой», которую любил сам Кнорозов, всегда отдавая для публикации в качестве портрета автора. А издательства всегда отрезали кошку, что доводило Юрия Валентиновича до бешенства. Он называл ее не иначе как «соавтором»".
Из книги: Ершова Г.Г. Последний гений XX века: Юрий Кнорозов: судьба ученого. - М.: РГГУ, 2019.
Подписывайтесь на мой телеграм-канал: https://t.me/podosokorsky