Блоги |
Эрнст Рем и его «добробаты»
3 августа 1921 года в тогда еще не до конца фашистской Германии были созданы так называемые подразделения «Добровольческого корпуса», известные позднее как «штурмовые отряды» или «боевики Рёма». Они просуществовали до лета 1934 года и были уничтожены в «ночь длинных ножей». С тех пор главной боевой организацией гитлеровской НСДАП стала СС.
Почему мне это вспомнилось? Сидела себе в раскаленном от жары Киеве, читала ленту новостей, отдаленно напоминающую синопсис фильма ужасов, и вдруг случайно наткнулась на чей-то исторический экскурс в немецкую историю времен зарождения фашизма.
/https%3A%2F%2Fwww.facenews.ua%2Fmedia%2Fillustration%2Fnews%2F3735eb3f0b0a2cba.jpg)
А тут параллельно идут новости о том, что одни радикалы подрались в метро с другими. Кто-то кого-то избил, подстрелил, машину поджог, офис разгромил и т.п. Плюс горячие споры в соцсетях на тему, кто же повесил гражданина Белоруссии Виталия Шишова – свои или чужие? Регулярными стали отчеты спецслужб о том, как они задержали очередных героев АТО за рэкет или нападения. Часто на других ветеранов. Репортажи с судебных заседаний, куда прибывают соратники задержанных: судя по фотографиям, скажем так, весьма колоритные.
Когда читаешь все это, как-то боязно даже на улицу выходить и в метро ездить. Не ровен час – попадешь под раздачу. Кто-то скажет, что это не только украинская проблема: на постсоветском пространстве (да и в Европе тоже) желающих набить морду ближнему за цвет кожи, национальную принадлежность, язык общения, симпатии к футбольной команде и просто так от скуки – хоть отбавляй.
Но есть свои нюансы. Например, Россия – страна жесткой демократии. Там неформальные уличные дружины, которые работают в кооперации с властью, возможны, максимум, в формате ставропольских казаков. Вариант дружинников-скинхедов я себе как-то даже представить не могу. Может, ошибаюсь, глядя со стороны. Но так мне кажется.
У нас же все наоборот. На почве идеи защиты родины от российской агрессии мы наплодили огромное количество комбатантских структур, где перемешаны совершенно разные люди. Плохие и хорошие. Связанные плотно с криминалом, и такие себе идейные ботаны. И уже несколько лет пытаемся всю эту стихию поставить в рамки закона. Но… пока не ставится.
Знаете, почему? Потому что мы с самого начала формирования различных добробатов позволили им быть, так сказать, добровольными помощниками правоохранителей. Это еще в 2014 году началось, когда самооборона проверяла документы у киевлян и обыскивала машины на выезде из Киева.
В итоге добробаты как-то очень основательно заняли эту нишу. И не хотят из нее уходить. Некоторых приходится выкуривать силой. То, что в последних зачистках спецслужб задерживали или, так сказать, профилактировали людей, успевших послужить в правоохранительной системе, это не добрый знак.
Кто-то скажет, что похожий путь мы прошли в середине 90-х, когда остатки советской милиции и УБОП вели войну с криминальными сообществами, возникшими из рэкета времен перестройки, и находили себе союзников в лице одних ОПГ для борьбы с другими.
Это так, но не совсем. Рэкет покупал отдельных представителей голой и босой постсоветской милиции 90-х, но никогда ОПГ не были вспомогательной силой правоохранительной системы. Скорее, конкурентами, которые, в зависимости от ситуации устанавливали в городах свою власть. И боролись за нее.
Еще недавно казалось, что эти времена ушли с лихими 90-ми. Так оно, в принципе, и было, пока на просторах СНГ не подросло очередное поколение боевой скучающей молодежи, которую опутали разными идеями. Правыми, левыми, скинхедскими, национал-патриотическими, просто патриотическими, ультра… какими-то еще. Все, что пригодно для обоснования насилия.
И тут самое время обратиться к немецкой истории, которую мы совершенно зря подзабыли. Хотя возможности Интернета позволяют изучать ее в хронологии, именах и объективных подробностях.
Итак, после поражения Германии в Первой мировой войне многие немцы начали вступать в ряды партий, исповедовавших популистскую или радикальную идеологию. Одни верили в идеалы всеобщего равенства и социальной справедливости, другие – в превосходство германской нации над всеми остальными.
Одной из таких небольших правопопулистских политических организаций стала образованная в начале 1919 года Немецкая рабочая партия (НРП), лидеры которой планировали вовлекать в ряды националистов германских пролетариев. Её основателем был слесарь железнодорожного депо Мюнхена Антон Дрекслер.
Он предложил вступить в ряды партии офицеру просвещения рейхсвера (вооружённых сил) Адольфу Гитлеру, который уже тогда умел произносить пламенные речи. Гитлер принял предложение и уволился с военной службы. В начале 1920 года он провозгласил новую партийную программу – так называемые 25 пунктов, содержавшие антисемитские постулаты, критику версальской системы и лозунги в поддержку германского единства. Тогда же НРП была переименована в НСДАП. В 1921 году её возглавил Гитлер.
В 1920-м в ряды НСДАП вступил некто Эрнст Рём. Во время Первой мировой войны он командовал ротой и получил три тяжёлых ранения, подорвавших его здоровье и ставших причиной перевода на штабную службу. После завершения войны Рём участвовал в разгроме Баварской Советской Республики.
Раненный на войне Рём искренне хотел реванша Германии после поражения. И занялся созданием баварского народного ополчения, надеясь таким образом обойти ограничения на численность германских вооружённых сил, предусмотренные Версальским договором.
Однако ополчение запретили. Тогда Рём решил, что менять ситуацию в Германии следует политическим путём, и сделал ставку на сотрудничество с Гитлером. В 1921 году он сформировал из бывших военнослужащих специальную группу для личной охраны Гитлера, на базе которой началось развёртывание штурмовых отрядов.
На тот момент в Германии вообще была мода на военизированные партийные отряды. Они были у коммунистов, социал-демократов, консерваторов. Политический процесс носил митинговый характер и был невозможен без людей, готовых участвовать в уличных драках.
В 1923 году Гитлер, опираясь на «добробаты» Рёма, попытался организовать в Мюнхене государственный переворот, известный как «Пивной путч». Однако бунт был подавлен полицией. Гитлера посадили в тюрьму, где он содержался в комфортных условиях и плодотворно провел время за написанием автобиографической книги «Моя борьба» (нем. Mein Kampf ), которая стала манифестом его политических убеждений и планов на будущее Германии. Включая и жесткий антисемитизм во всех его вариациях.
Пока Гитлер отбывал реальный срок, Рёма приговорили к условному. Штурмовые отряды подверглись официальному запрету, который был снят в 1925 году. Тогда же вышел в свет и первый том «Майн кампф». У Рёма на тот момент было до 30 тыс. штурмовиков.
Почувствовав силу, Рём добивался от партийного руководства формирования на базе штурмовых отрядов полноценной армии, однако Гитлер был против. В итоге они разругались, и Рём ушёл в отставку. Однако в начале 1931 года Гитлер попросил Рёма вернуться и назначил его начальником штаба СА.
Когда НСДАП пришла к власти, Рём начал планировать военную реформу. Будучи министром без портфеля, он предложил сформировать на основе СА новую армию по милицейскому принципу. Для этого он начал самовольно создавать лагеря для подготовки новобранцев. Это испугало партийную верхушку из окружения Гитлера. И ветеран Первой мировой Рём был фактически приговорен теми, кому он со своими боевиками проложил дорогу к власти.
Возник вопрос: как осуществить зачистку? В феврале 1934 года Гитлер сделал последнюю попытку уравновесить добробаты Рёма с кадровыми военными, которые стали переходить под контроль его партии. Для этого он поручил армии оборону рейха, а штурмовикам – допризывную подготовку и работу с резервистами. Однако Рёма это не устроило, и он продолжил разговоры о «второй революции».
Это было лишним. Окружение Гитлера заговорило о «заговоре» в рядах СА. К тому времени полиция и армия были уже под его контролем. 29 июня 1934 года Гитлер объявил в Германии чрезвычайное положение – части армии, СС и полиции были подняты по тревоге. В ночь на 30 июня начались массовые аресты.
Гитлер с пистолетом в руке лично задержал Рёма и представителей его окружения в мюнхенской гостинице. В СС поступили списки штурмовиков, подлежавших ликвидации. Согласно документам, нацисты уничтожили в «ночь длинных ножей» 1076 человек, главным образом своих однопартийцев.
Сам Рём был расстрелян 1 июля. Официальная власть установила свою монополию. Ей больше не были нужны помощники в завоевании улицы. На кону стоял более амбициозный план – завоевания мира. Он завершился капитуляцией 9 мая 1945 года и Нюрнбергским трибуналом в 1946-ом.
Галина Акимова
Почему мне это вспомнилось? Сидела себе в раскаленном от жары Киеве, читала ленту новостей, отдаленно напоминающую синопсис фильма ужасов, и вдруг случайно наткнулась на чей-то исторический экскурс в немецкую историю времен зарождения фашизма.
А тут параллельно идут новости о том, что одни радикалы подрались в метро с другими. Кто-то кого-то избил, подстрелил, машину поджог, офис разгромил и т.п. Плюс горячие споры в соцсетях на тему, кто же повесил гражданина Белоруссии Виталия Шишова – свои или чужие? Регулярными стали отчеты спецслужб о том, как они задержали очередных героев АТО за рэкет или нападения. Часто на других ветеранов. Репортажи с судебных заседаний, куда прибывают соратники задержанных: судя по фотографиям, скажем так, весьма колоритные.
Когда читаешь все это, как-то боязно даже на улицу выходить и в метро ездить. Не ровен час – попадешь под раздачу. Кто-то скажет, что это не только украинская проблема: на постсоветском пространстве (да и в Европе тоже) желающих набить морду ближнему за цвет кожи, национальную принадлежность, язык общения, симпатии к футбольной команде и просто так от скуки – хоть отбавляй.
Но есть свои нюансы. Например, Россия – страна жесткой демократии. Там неформальные уличные дружины, которые работают в кооперации с властью, возможны, максимум, в формате ставропольских казаков. Вариант дружинников-скинхедов я себе как-то даже представить не могу. Может, ошибаюсь, глядя со стороны. Но так мне кажется.
У нас же все наоборот. На почве идеи защиты родины от российской агрессии мы наплодили огромное количество комбатантских структур, где перемешаны совершенно разные люди. Плохие и хорошие. Связанные плотно с криминалом, и такие себе идейные ботаны. И уже несколько лет пытаемся всю эту стихию поставить в рамки закона. Но… пока не ставится.
Знаете, почему? Потому что мы с самого начала формирования различных добробатов позволили им быть, так сказать, добровольными помощниками правоохранителей. Это еще в 2014 году началось, когда самооборона проверяла документы у киевлян и обыскивала машины на выезде из Киева.
В итоге добробаты как-то очень основательно заняли эту нишу. И не хотят из нее уходить. Некоторых приходится выкуривать силой. То, что в последних зачистках спецслужб задерживали или, так сказать, профилактировали людей, успевших послужить в правоохранительной системе, это не добрый знак.
Кто-то скажет, что похожий путь мы прошли в середине 90-х, когда остатки советской милиции и УБОП вели войну с криминальными сообществами, возникшими из рэкета времен перестройки, и находили себе союзников в лице одних ОПГ для борьбы с другими.
Это так, но не совсем. Рэкет покупал отдельных представителей голой и босой постсоветской милиции 90-х, но никогда ОПГ не были вспомогательной силой правоохранительной системы. Скорее, конкурентами, которые, в зависимости от ситуации устанавливали в городах свою власть. И боролись за нее.
Еще недавно казалось, что эти времена ушли с лихими 90-ми. Так оно, в принципе, и было, пока на просторах СНГ не подросло очередное поколение боевой скучающей молодежи, которую опутали разными идеями. Правыми, левыми, скинхедскими, национал-патриотическими, просто патриотическими, ультра… какими-то еще. Все, что пригодно для обоснования насилия.
И тут самое время обратиться к немецкой истории, которую мы совершенно зря подзабыли. Хотя возможности Интернета позволяют изучать ее в хронологии, именах и объективных подробностях.
Итак, после поражения Германии в Первой мировой войне многие немцы начали вступать в ряды партий, исповедовавших популистскую или радикальную идеологию. Одни верили в идеалы всеобщего равенства и социальной справедливости, другие – в превосходство германской нации над всеми остальными.
Одной из таких небольших правопопулистских политических организаций стала образованная в начале 1919 года Немецкая рабочая партия (НРП), лидеры которой планировали вовлекать в ряды националистов германских пролетариев. Её основателем был слесарь железнодорожного депо Мюнхена Антон Дрекслер.
Он предложил вступить в ряды партии офицеру просвещения рейхсвера (вооружённых сил) Адольфу Гитлеру, который уже тогда умел произносить пламенные речи. Гитлер принял предложение и уволился с военной службы. В начале 1920 года он провозгласил новую партийную программу – так называемые 25 пунктов, содержавшие антисемитские постулаты, критику версальской системы и лозунги в поддержку германского единства. Тогда же НРП была переименована в НСДАП. В 1921 году её возглавил Гитлер.
В 1920-м в ряды НСДАП вступил некто Эрнст Рём. Во время Первой мировой войны он командовал ротой и получил три тяжёлых ранения, подорвавших его здоровье и ставших причиной перевода на штабную службу. После завершения войны Рём участвовал в разгроме Баварской Советской Республики.
Раненный на войне Рём искренне хотел реванша Германии после поражения. И занялся созданием баварского народного ополчения, надеясь таким образом обойти ограничения на численность германских вооружённых сил, предусмотренные Версальским договором.
Однако ополчение запретили. Тогда Рём решил, что менять ситуацию в Германии следует политическим путём, и сделал ставку на сотрудничество с Гитлером. В 1921 году он сформировал из бывших военнослужащих специальную группу для личной охраны Гитлера, на базе которой началось развёртывание штурмовых отрядов.
На тот момент в Германии вообще была мода на военизированные партийные отряды. Они были у коммунистов, социал-демократов, консерваторов. Политический процесс носил митинговый характер и был невозможен без людей, готовых участвовать в уличных драках.
В 1923 году Гитлер, опираясь на «добробаты» Рёма, попытался организовать в Мюнхене государственный переворот, известный как «Пивной путч». Однако бунт был подавлен полицией. Гитлера посадили в тюрьму, где он содержался в комфортных условиях и плодотворно провел время за написанием автобиографической книги «Моя борьба» (нем. Mein Kampf ), которая стала манифестом его политических убеждений и планов на будущее Германии. Включая и жесткий антисемитизм во всех его вариациях.
Пока Гитлер отбывал реальный срок, Рёма приговорили к условному. Штурмовые отряды подверглись официальному запрету, который был снят в 1925 году. Тогда же вышел в свет и первый том «Майн кампф». У Рёма на тот момент было до 30 тыс. штурмовиков.
Почувствовав силу, Рём добивался от партийного руководства формирования на базе штурмовых отрядов полноценной армии, однако Гитлер был против. В итоге они разругались, и Рём ушёл в отставку. Однако в начале 1931 года Гитлер попросил Рёма вернуться и назначил его начальником штаба СА.
Когда НСДАП пришла к власти, Рём начал планировать военную реформу. Будучи министром без портфеля, он предложил сформировать на основе СА новую армию по милицейскому принципу. Для этого он начал самовольно создавать лагеря для подготовки новобранцев. Это испугало партийную верхушку из окружения Гитлера. И ветеран Первой мировой Рём был фактически приговорен теми, кому он со своими боевиками проложил дорогу к власти.
Возник вопрос: как осуществить зачистку? В феврале 1934 года Гитлер сделал последнюю попытку уравновесить добробаты Рёма с кадровыми военными, которые стали переходить под контроль его партии. Для этого он поручил армии оборону рейха, а штурмовикам – допризывную подготовку и работу с резервистами. Однако Рёма это не устроило, и он продолжил разговоры о «второй революции».
Это было лишним. Окружение Гитлера заговорило о «заговоре» в рядах СА. К тому времени полиция и армия были уже под его контролем. 29 июня 1934 года Гитлер объявил в Германии чрезвычайное положение – части армии, СС и полиции были подняты по тревоге. В ночь на 30 июня начались массовые аресты.
Гитлер с пистолетом в руке лично задержал Рёма и представителей его окружения в мюнхенской гостинице. В СС поступили списки штурмовиков, подлежавших ликвидации. Согласно документам, нацисты уничтожили в «ночь длинных ножей» 1076 человек, главным образом своих однопартийцев.
Сам Рём был расстрелян 1 июля. Официальная власть установила свою монополию. Ей больше не были нужны помощники в завоевании улицы. На кону стоял более амбициозный план – завоевания мира. Он завершился капитуляцией 9 мая 1945 года и Нюрнбергским трибуналом в 1946-ом.
Галина Акимова