Рыночные отношения: как связать блошиный рынок на «Удельной» и Апраксин двор?
С другой стороны, кому еще фантазировать над видом улучшенного Петербурга, как не урбанистам да культурологам. Просто одно дело продолжать настаивать на реализации проекта парка «Тучков буян» или предлагать варианты для реализации Музея блокады, которого город, переживший гуманитарную катастрофу, до сих пор не имеет. Ну, и, если отложить шутки в сторону, бары на улице Рубинштейна реально принудить соблюдать общепринятые правила, нужны разве что административная воля да слаженные действия правоохранительных органов. Уж если в 2020 году удалось всю страну на локдаун закрыть, то когда речь идет об одной единственной улочке — даже странно, что до сих пор там так и нет порядка.
Но всерьез не получается воспринимать идею команды Лурье по поводу Адмиралтейских верфей: «завод мог бы переехать, а Петербург получить открытую набережную от Екатерингофа до Новоадмиралтейского острова, появилась еще до революции. За время она стала только более актуальной. Здесь могло бы появиться некое подобие современных и очень людных набережных в северных городах: широкие прогулочные зоны, многофункциональная застройка, достойная открыток архитектура». Урбанистам бы стоило для начала попробовать перенести из одного квартала в другой продуктовый магазин, чтобы понять, насколько это непростое занятие. Что уж говорить про целый завод?! Причем было бы ради чего. Одно из градообразующих предприятий, где трудятся тысячи горожан и создаются корабли для всей страны, просят переехать ради приятных прогулок вдоль залива. Все-таки временами идеи о развитии Петербурга так сильно оторваны от земли, что остается только удивляться, как прибрежным ветром их не уносит высоко-высоко в типичное для города на Неве свинцовое небо. Там бы такие яркие фантазии выглядели более уместно.
Другой болевой точкой Северной столицы команда дома культуры Льва Лурье (да и не она одна) считает Сенную площадь и Апраксин двор. Первую очередная переделка превращает в пустыню, вторую пытаются реконструировать полтора десятилетия, но исключительно на бумаге.
«В Апраксин двор, вероятно, стоит перенести блошиный рынок с «Удельной», а из его многочисленных известных знатокам этнических заведений сделать достопримечательность», — считают реформаторы.
Перевозить барахолку с «Удельной» в центр города – это, прямо скажем, смелое решение. Почти как название фильма с Томом Крузом. Нет, речь не о «Гранях будущего», а про картину «Миссия невыполнима». Хотя, возможно, всему виной сама аура «Апрашки», которая как болото затягивает в себя любое благое начинание.
Глобальную стройку по проекту Криса Уилкинсона (Великобритания) здесь собирались начать еще в 2007 году, сразу после победы британца в конкурсе девелоперских компаний на право реконструкции и развития Апраксина двора. Автор много чего хотел сделать из нынешнего базара. Например, вместо бесчисленных ларьков предполагалась пешеходная зона, прилегающая к набережной реки Фонтанка. Над площадью должна была воспарить крыша – перекрытие, собранное из трехмерного узора светящихся трубок, а здание «Лениздата» планировалось отправить под снос. А чтобы девелоперам было интересно в этом участвовать, план предусматривал строительство 89,9 тыс. кв. м офисных помещений. Ещё 95 тыс. кв. м отвели бы под торговые площади, 11 тыс. кв. м — для музеев и театров, а 10 тыс. — под апартамент-отель.
Но вместо череды строительных кранов и бетономешалок, во дворе начали трудиться особого рода специалисты. Два года они проводили историко-культурную экспертизу, чтобы уточнить количество охраняемых объектов на территории Апраксиного двора с Мариинским рынком. Знатоки определяли возможности реконструкции, при которой памятники удалось бы сохранить и приспособить к современному использованию. По итогам этой работы проект застопорил Комитет по охране памятников. Тогдашний его председатель Вера Дементьева заявила: «Экспертиза показала, что главная ценность комплекса — это градостроительная планировка, плотность застройки и существующая высотность. Здесь невозможно допустить строительства анклава из стекла и бетона, а также урбанистических изысков и аттракционов».
«Апрашка» выдохнула свободно и продолжила работать в своем особом режиме, не предполагающем ни безопасности, ни порядка, только продажи, только хардкор. Понимала это и тогдашний губернатор Санкт-Петербурга Валентина Матвиенко.
«Апраксин двор — территория все больше и больше деградируемая, рассадник криминала, нестерпимо больше к этому относиться. Уже даже правоохранительные органы не в состоянии управлять порядком на территории. Они уже взмолились, чтобы правительство приняло решение», — говорила когда-то Валентина Матвиенко.
И хотя госпожа Матвиенко в скором времени сменила работу, ее слова не остались неуслышанными. В 2013 году на переделку Апраксина двора объявили новый тендер, на этот раз его выиграло московское бюро Тимура Башкаева. Столичный архитектор сделал суперход – предложил разработать эскиз концепции всего за 200 тысяч рублей, сохранив исторический облик фасадов и отказавшись от осваивания подземного пространства. Но и экономвариант в итоге застрял в бюрократических дрязгах: частные собственники владели почти третью площадей «Апрашки», и расставаться с золотой жилой без должного нажима не планировали.
Уже в 2015 году правительство города создало АО «Апраксин двор», передав ему в доверительное управление около 40 000 кв. м. Апраксина и Щукина дворов, часть, принадлежащую городу и свободную от инвестконтрактов. В задачу оператора входила реализация плана работ по реновации территории Апраксина двора, сохранение объектов культурного наследия и запуск инвестиционного процесса по приспособлению под современное использование. Для выбора разработчика эскизного проекта АО «Апраксин двор» провел в 2017 году конкурс, где победила «Студия 44». Через 4 месяца, в октябре 2017 года, концепция Никиты Явейна успешно прошла Совет по сохранению культурного наследия. Казалось бы, ура, уж если градозащитники одобрили идею, то проекту дан зеленый свет, знай, успевай воплощать все задумки архитекторов.
Планы «Студии 44» на Апраксин двор – не столько проект, сколько программа изменения функционального и градостроительного состояния территории. Она предусматривает превращение торговой площадки в полноценный городской квартал с развитой инфраструктурой. То есть вместо нынешних торговых палаток под сенью разваливающихся хибар, опутанных строительной сеткой, Санкт-Петербург получит жилой квартал, где можно будет и что-то прикупить, и новый спектакль посмотреть, а вместо шавермы в видавшей виды забегаловке культурно попить кофе в приличном заведении. Может быть, даже со свежеиспеченным круассаном. Соблюсти баланс между жилой, общественной и торговой функциями непросто, но на бумаге получилось. Вот только на сегодняшний день это последний шаг, который Апраксину двору удалось сделать в сторону преображения. Его опять отправили в долгий ящик.
«Господа не могут с государством никак договориться. То одни условия, то другие, то третьи», — мрачно констатировал Никита Явейн.
Во что в итоге превратится «Апрашка» — уже никто не берется предсказывать. Перед Новым годом на ее территории два раза разгорался пожар, так что и вариант исчезновения с лица земли не стоит категорически отметать. И нет особых предпосылок для воплощения мечты команды Дома культуры Льва Лурье о том, чтобы уже в этом году на «Апрашку» переехал блошиный рынок с Удельной, и они вместе зажили большой и дружной семьей, в чистоте и безопасности.