Мои 5 копеек в дискуссию о "русских евреях"
Тут вот в интернете развернулась маленькая дискуссия про русских евреев. Ну и я возжелал подключиться.
http://prezident-ej.livejournal.com/71483.html
«Существуют ли русские евреи?
Вопрос, кажется, праздный. Как бы ни оценивалась численность евреев в России - а оценивается она по-разному, от нескольких сот тысяч до нескольких миллионов, - количество их велико. Но дело не в этом.
Дело в том, что лишь ничтожная доля от этого количества как-то проявляет себя доступным для наблюдения и учета образом - посещает синагоги, клубы, лектории, отдает своих детей в еврейские школы, и т.п.. По разным оценкам, от 3 до 7 процентов евреев Петербурга имеют хоть какое-нибудь отношение к тому, что можно назвать еврейской жизнью города. Остальные 93-97 процентов не имеют к этому никакого отношения...."
И вот эти 3-7%% и портят жизнь себе и людям, претворяя в жизнь протоколы мудрилок, которые в детстве им преподнесли, как смысл жизни.
Эти же 3-7%% делают заложниками своей "политики ненависти" ("лучшего из гоев убей") остальные 90% , которых потом ещё и назначают "меньшими евреями"
Богоизбранность евреев в их талантливости, а не в праве срать на головы других народов.»
Мой комментарий: в принципе 3-7%% фашиствующих мракобесов-ортодоксов – не так много. Во всяком случае, среди евреев их не больше в процентном отношении, чем среди всей популяции, населяющей пространство России.
(А всё таки не может даже самый продвинутый еврей без богоизбранности!)
Дальше prezident-ej ссылается на автора, делающего интересные выводы:
http://berkovich-zametki.com/Lvov1.htm
В статье много букв, поэтому цитирую выборочно, только для иллюстрации своей мысли.
«Конечно, руководителям еврейских организаций России хочется думать, что они действительно являются лидерами российских евреев. Однако при существующем положении дел это оказывается затруднительным, и, чтобы сохранить лицо, не допустить в сознание скандальную ситуацию, лидеры ищут виноватых - либо себя ("мы" еще недостаточно привлекательны для "них" - еще не набрали силу, слишком плохо работаем), либо их ("они" сознательно выбрали ассимиляцию и отказались от своего еврейства, пройдя мимо "нас"), либо внешние обстоятельства (вот разойдутся все нации по своим общинам и конфессиям, усилится антисемитизм - и никуда "они" не денутся, придут к "нам")
Если сегодня слышатся речи о "возрождении еврейства в бывшем Советском Союзе", то ведут их в основном лица, грубо говоря, финансово заинтересованные. < ... >
М.Членов назвал три важнейшие особенности этого типа идентификации:
1. Отделенность от религии. Иудаизм для русского еврея является всего лишь одной из религий и имеет к нему отношение не больше (но и не меньше), чем христианство, буддизм и т.п..
2. Пассивность. Термин, по-моему, не слишком удачный, но его назначение - подчеркнуть отличие от американского, активного способа идентификации, требующего от еврея сознательных усилий, активных действий для приобретения и удержания своей identity. Для русского же еврея его еврейство - факт биографии, данность, от него не зависящая. Он не спросит, подобно американцу, - "нужно ли это мне?", его вопрос иной - "что мне с этим делать?".
3. Установка на социальные характеристики и систему ценностей советской интеллигенции. Например, хорошо всем известное стремление к образованию.
Между тем советский интеллигент - такая же загадка, как и русский еврей. Прежде, в советское время, он (интеллигент) был убежден, что его истоки, его подлинная духовная родина где-то там, за железным занавесом, рассекающим все наличное бытие - пространство, время и культуру - на две изолированные части - разрешенное и запрещенное, доступное и недоступное. Но вот занавес поднялся и оказалось, что Советский Союз, ненавидимое и презираемое им государство, и есть - нет, был его родиной, его питающей почвой...
Вот, например, историк Дмитрий Фурман комментирует результаты своих социологических исследований:
Самое удивительное, на мой взгляд, что бросается в глаза, когда мы рассматриваем наши данные <...> - это несоответствие между очень незначительными отличиями реального содержания культуры евреев от культуры этнического большинства и значительно большими различиями в психологии и ценностных ориентациях. <...> Реальный интерес к русской культуре у евреев - даже больший, чем у русских... Так, евреи чаще, чем русские, указывают в качестве своих любимых писателей Л.Толстого, М.Лермонтова, И.Бунина, А.Чехова, Ф.Достоевского и даже, несмотря на наличие определенных тенденций, принимаемых в еврейской среде за антисемитские, А.Солженицина и В.Распутина. <...> Поразительным (хотя и вполне соответствующим, например, моим личным впечатлениям) результатом нашего опроса оказалось то, что лишь 3 человека из 40 назвали себя иудаистами, а 10 - христианами, в том числе двое - православными, остальные - "христианами вообще", без конфессиональной самоидентификации. <...> Такой картины превалирования христианства над иудаизмом не существует ни в одной еврейской общине... Возникает очень странная картина. При общей утрате еврейской культуры принадлежность к евреям стала вроде бы в громадной мере формальной. Она сводится к таким вещам, как отметка в паспорте, фамилия, внешность (а это тоже признак формальный, "внешний"). Тем не менее психологическое значение такой формальной принадлежности очень велико. Что же создает это психологическое значение?
В самом деле, страх, восприятие любого окружения как "потециально враждебного", выглядит в объяснениях Д.Фурмана не как бытовое явление, а как иррациональный всеобщий закон, некий рок, тяготеющий над евреями, заставляющий их находиться в "оппозиции ко всему сущему" и искать спасения от самих себя, от своего страха. И по-прежнему неясно, откуда взялся этот страх - от переживания ли своей внешности? или фамилии? или записи в паспорте?
(Я ниже объясню, откуда)
Мне приходилось писать о принципиальной неразрешимости русско-еврейского самоопределения в России, о зажатости души между идеями ассимиляции, исчезновения - и диссимиляции, обособления: и то, и другое опасно. Реакция евреев на эти рассуждения меня поразила: а мы и не хотим ни того, ни другого. Ни обрусения, ни оевреивания! Мы не хотим быть ни "просто русскими", ни "евреями вообще" - мы хотим быть РУССКИМИ ЕВРЕЯМИ. Мы - совершенно особый анклав: не часть какого-то другого народа, а - НАРОД со своей судьбой и своими ценностями.
С какими же ценностями?
"Сарафаны" и "армяки", а также старославянские ценности - исключены. Тора, Стена Плача, Плач на реках Вавилонских - все это тоже нереально. Что же остается?
Пушкин. Лермонтов. Чехов. Толстой. Достоевский. Солженицин. Распутин.
Итак, евреи бросаются в русскую культуру (прежде всего - в словесность), да еще хотят в этом видеть свою национальную идентичность. Более того, они имеют на это полное право, потому что русские в свою культуру так не бросаются, она (культура) их к этому не толкает. А что же толкает к этому евреев? Их национальная самоидентификация, то есть - русская культура... Бред какой-то!
Не секрет, что русские евреи испытывают симпатии к христианству - значительно большие, чем к иудаизму. Правда, в большинстве случаев эти симпатии так и остаются "христианством вообще", вне церкви. "Русскому еврею не вернуться в синагогу. Но и сразу не вступить во храм. И надо ли торопиться?"
На другом полюсе находятся случаи полного поглощения русских евреев какой-либо из еврейских идеологий - религиозной, сионистской и т.п.. Такие люди однозначно рассматриваются как «выкресты» и теряют связь с русским еврейством настолько, насколько сильна в них преданность своей новоприобретенной идеологии.
Участие в жизни общины как "разновидность культурного досуга" является третьим, компромиссным вариантом взаимодействия. В этом случае русский еврей приходит в общину как бы в гости - не на работу и не в дом родной. Однако эта община уже известна русскому еврею своими дикими амикошонскими нравами и невоспитанностью (проистекающими, конечно, из непонимания этой общиной своей подлинной роли и своего места), и потому знакомство с ней отнюдь не является престижным. Поэтому добровольное - не для заработка - связывание себя с этой общиной воспринимается как подозрительное чудачество.
(Почему «не для заработка»? Потому, что забугорные еврейские организации всегда старались сделать принадлежность к еврейской общине материально выгодной. Для сплочения евреев вокруг них с целью дальнейшего их применения в своих целях. Один ехидный еврей в конце семидесятых как то сказал мне: «В СССР еврей – становится профессией. Люди деньги получают, за то, что они евреи».
Но если в СССР всё сводилось для большинства простых евреев к продуктовым наборам к еврейским праздникам, то в начале 90х через синагоги раздавались огромные деньги. По некоторым свидетельствам по 150000000 долларов в месяц для дальнейшего их использования в намечающейся приватизации. Именно так и возникли первичные капиталы абрамовичей и березовских. На которые они и «прикупили» впоследствии себе заводов, газет, пароходов. Хотя и тогда эти капиталы раздавались криво – только «лучшим из нас» как выразился один из них. Нелучшим же опять хватило только на те же продуктовые наборы.
Впрочем, с российскими евреями у забугорных с этими деньгами вышел облом. Большинство евреев, вместо того, чтобы сплотиться вокруг них, при первых же трудностях рванули за бугор с остатками своих капиталов. Именно потому, что ранее те же забугорные евреи хорошо вбили им в головы, что в России они – чмо. А еврейское счастье возможно только в обетованной. Но и здесь у забугорных евреев вышел облом. Наши рванули на туманный Альбион, в город большого яблока – куда угодно, только не в счастливую Израиловку. А которые таки оказались в Израиловке, теперь морально разлагают простодушных сабров своим отношением к жизни и иудейским ценностям.)
Русские евреи, как мы видели, самодостаточны в своей противоречивости, и не нуждаются ни в неизвестной им Торе, ни в ее заграничных или отечественных проповедниках.
Мировое еврейство, в свою очередь, упорно поворачивается к России лишь своей идеологической стороной, словно другой у него и вовсе нет, словно его интересуют не русские евреи, а только им же самим созданная буферная община.
И действительно, нужны ли еврейскому миру эти странные русские евреи? Да и евреи ли они? И есть ли у них что-нибудь, чего не хватает в этом мире, кроме человеческих единиц, которыми можно пополнять свои общины?
Парадоксальное существование русского еврея прививает вкус к парадоксам. И потому - не могу удержаться и продолжу цитату:
Поскольку в советских условиях основополагающим принципом идентификации еврея является "графа в паспорте", то предельным воплощением этого принципа явилась для меня фраза одной ленинградской художницы, высказанная с полной уверенностью и искренностью и безусловно отражавшая сознание не только ее, но и ее родителей, принадлежавших к кругу шестидесятнической официально-либеральной интеллигенции. Вот это высказывание: "А настоящие евреи, это у кого в паспорте написано русский или кто-нибудь еще. Те, у кого еврей - дураки, а не евреи, не сумели устроиться. У меня вот - армянка, значит я - настоящий еврей!"20.
Уважаемый профессор Гительман! Не надо, прошу Вас, понимать слишком буквально слова об "инвалидах пятой группы" - они вовсе не означают "еврейство как несчастный случай, бремя, от которого необходимо поскорее избавиться"21. Это всего лишь шутка, парадокс. К тому же русский еврей готов находиться в оппозиции даже к своей "инвалидности" - для того, разумеется, чтобы приобрести ее! И еще - Вы пишете: "Некоторые евреи - подлинные космополиты, искренне верящие в марксистско-ленинский образ мира без наций"22, а мне вспоминается одна фраза из случайного разговора: "В юности я был отчаянным космополитом и делил все человечество на евреев и дураков"23. Почему - "дураков"? Да потому, что они еще не космополиты, т.е. верят в существование наций, и, стало быть, - они не евреи.
Мне приходилось писать о принципиальной неразрешимости русско-еврейского самоопределения в России, о зажатости души между идеями ассимиляции, исчезновения - и диссимиляции, обособления: и то, и другое опасно. Реакция евреев на эти рассуждения меня поразила: а мы и не хотим ни того, ни другого. Ни обрусения, ни оевреивания! Мы не хотим быть ни "просто русскими", ни "евреями вообще" - мы хотим быть РУССКИМИ ЕВРЕЯМИ. Мы - совершенно особый анклав: не часть какого-то другого народа, а - НАРОД со своей судьбой и своими ценностями.
Там ещё много букв есть.
Если суммировать витиеватый текст автора – русско-еврейского интеллигента - то смысл его позиции таков: "Русские евреи" не хотят принадлежать ни к этническим русским, ни к евреям-иудаистам, ни к евреям-сионистам. И тех, и других, и третьих они считают дураками. И позиционируют себя в качестве интеллигентов и космополитов. И в этом видят свою особую сущность как русского еврея.
Но автор не додумывает мысль. Видимо, боится.
Он правильно говорит, что антисемитизм (который тайно раздувают и подкармливают как забугорные евреи-сионисты, так и забугорные евреи-ортодоксы), для российского еврея не является условием сплочения и самоидентификации по сионистскому принципу: «Нация – это общность людей, имеющая общих врагов.»
Антисемитизм способствует сплочению только евреев на низкой социальной ступени: портных, сапожников и т.д. Но таковые из России давно уже почти все выехали. (Особенно много их выехало в начале 20го века). Сейчас остались в основном высокостатусные евреи. А их вполне эффективно способно защитить государство. И они умеют пользоваться этой защитой. И в физической защите от погромщиков ещё кем либо "российские евреи" в своём большинстве необходимости не видят.
Но российский еврей боится выразить эту суть, заменяя слова эвфемизмами типа «иррациональный всеобщий закон, некий рок, тяготеющий над евреями, заставляющий их находиться в "оппозиции ко всему сущему" и искать спасения от самих себя, от своего страха.» А суть такова: "российские евреи" осознали себя как отдельная каста в среде туземных интеллектуалов. Причём, каста привилегированная. Умело удерживающая доминирующие позиции в ряде областей деятельности, связанной с интеллектуальным трудом. Прежде всего в СМИ, финансах, медицине, и частично административной деятельности и юриспруденции. И успешно отбивающая наглые поползновения туземцев на свои места.
(Осознание и неприятие этого факта и питает антисемитизм туземных интеллектуалов. Типа, жиды все наши места заняли.)
И именно борьба «российских евреев» за сохранение и усиление позиций своей касты в России и сплачивает их прочнее всяких иудейских прибамбасов типа торы и семисвечника (которые русские евреи в большинстве своём считают фольклёрными атрибутами. Чем то вроде народных сказок, матрёшек и балалаек). Или карикатурных погромщиков с балалайкой в руке, бутылкой самогона в кармане и ножом в зубах, которыми их пугают забугорные евреи, не понимающие этой сути и представляющие российских евреев своими несмышлеными братьями меньшими, страдающими по игом, которых надо спасать. «Ох и не лёгкая это работа – из болота (то есть, из своей среды обитания) тащить бегемота!» - сказал детский поэт про аналогичный случай.
«Российский еврей» (Кстати, многие из «российских евреев» по галахе и не евреи вовсе) давно осознал свои кастовые интересы, но боится в этом признаться, возможно, даже самому себе. Вот и рассуждает про свою самоидентификацию через «проникновение в русскую культуру ещё глубже, чем этнический русский». (Что в общем то верно. Особенно если взять для сравнения не только интеллектуалов, а весь русский этнос, включая работяг и селян, которых в еврейской среде многократно меньше в процентном отношении, чем в русской).
А тезис о проникновении в культуру как проявление богоизбранности они использует для оправдания привилегированного положения своего клана среди российских интеллектуалов.
Хотя могли бы и не использовать. Не говорят же азеры, монополизировавшие изготовление шаурмы и торговлю овощами, о своём исконном превосходстве, дарованном им аллахом. Но то азеры!
А интеллигенту без самооправдания своего сытого жития как то некомфортно - душа болит за народ.
А те из евреев, которым не досталось хорошего места в России, считают себя изгоями как среди касты «российских евреев», так и среди русских. Мечутся, ища свой шанс "пробиться в люди" в перемене мест. В эмиграции то есть. И ради того, чтобы облегчить себе этот пугающий процесс, пытаются обрести «исконную еврейскую идентичность» в забугорных сектах. Чтобы помогли и не бросили в трудную минуту.
Вот в этом и заключается пресловутый конфликт российского еврея с окружающей действительностью и самим собой, о котором так любят рассуждать еврейские интеллектуалы.