Сущность повесточки в США
Последние двадцать лет страны Запада прославились новой культурой, системой ценностей и морально-нравственных ориентиров, проникшей в экономику, политику, в том числе в систему права, науку, образование, воспитание, религию и быт людей. Особенно США, которые были локомотивом этого процесса. Эта идеология сама себя презентует как прогрессивную, чуть ли не как новое Просвещение, а своё практическое применение — как новую нормальность.
Содержательно речь идёт о либертарианстве, проблематике ущемления меньшинств (от национальных и религиозных до сексуальных и «гендерных»), феминизме, мультикультурализме, экологизме, антирасизме и некоторых других менее значимых по сути либеральных концепциях.
В США истоки этого комплекса идей и подходов уходят корнями в социальные и протестные движения 1960-х годов. Движение за расовое равноправие, очередная волна феминизма и всплеск экологического активизма оказали сильное влияние на американскую интеллигенцию, журналистские, студенческие и профессорские круги.
В 1980–1990-е годы происходила институциализация этих идей. В университетах и СМИ вводились кодексы и методички против расизма, сексизма и т. п., были изменены стандарты преподавания и программы гуманитарных дисциплин, широко использовалось понятие толерантности, появились гендерные квоты, происходил всплеск популярности «зелёного движения», была окончательно декриминализирована, депатологизована гомосексуальность, которая перестала быть препятствием к военной службе.
Далее в президентство Обамы (2009–2017) происходит расцвет данной культуры и установок, которые из изначального состояния маргинального радикализма стали официальной идеологией государства, охватив почти всю интеллигенцию, корпоративные элиты, став «мейнстримом». Борьба за равноправие афроамериканцев и антирасизм превратились в культ жертвенности и поклонения (типа идеологии BLM или практик тренингов по антирасизму). Женская борьба за равенство и равноправие превратилась в радикальный феминизм (типа идеологии MeToo). Толерантность переросла в политкорректность, а затем в так называемую культуру отмены. Защита окружающей человека природной среды — в климатический апокалиптизм, радикальный экоактивизм и «зелёный капитализм». Борьба за права секс-меньшинств не остановилась на признании однополых браков, а превратилась в гендероманию, оголтелую пропаганду смены пола, усыновления детей однополыми парами и прочего.
С одной стороны, идеи потеряли связь с материальными основаниями, превратились в фарс и символизм, стали инструментом контроля, вызвав обратную волну неприятия и гнева, с другой — даже в их изначальном маргинально-протестном содержании были очевидные пороки.
Вся эта новая культура в своём оформленном и окончательном виде в нашей литературе получила пренебрежительное название «повесточка». Но что объединяет все эти весьма разнонаправленные идеи, концепции, теории, кроме того, что их разделяют почти всегда одни и те же люди либеральных взглядов (или по-американски «левых»)? Что в них общего содержательно? Почему их сторонники уверены в их прогрессивности?
Во-первых, либерализм впитал все протестные тенденции в статусе наиболее прогрессивной политической доктрины. Теория либерализма, возникшая вместе с капитализмом, вместе с ним же развивалась, расширялась, охватывала всё большие сферы, отвечала по-своему на те или иные вызовы, критику и в итоге эволюционировала в свою противоположность в виде идеологии повесточки, совершенно оторвавшись от первоначальных установок. Ценности свободы, частной собственности, инициативы, обмена абсолютизировались до самоотрицания. Свобода стала свободой выбора гендера, свободой от угнетения, цензурой неправильных мнений и т. п. Неприкосновенность собственности выродилась в «экологическое, социальное и корпоративное управление» (ESG) и корпоративизм в целом. Инициативность и равенство условий превратились в уравниловку за счёт квот и «равенство результатов». Обмен из свободного и добровольного превратился в товаризацию морали, этичное потребление, бойкоты провинившихся компаний и т. п.
Многие подмечают, что декларации повесточных похожи на социалистические идеи, особенно в социал-демократическом исполнении. Это неудивительно, что либерализм со временем эволюционировал в мягкий, центристский социализм. Ведь и капитализм эволюционировал в «социальное государство» со значительной ролью государства, планирования в экономике и социальной поддержкой. В США идеологическое превращение особенно остро, потому что, в отличие от европейских стран, социальное государство там пока так и не достроили, а многим этого очень хочется. Правда, принципы справедливости, равенства и прав человека в повесточке приняли карикатурные формы.
Во-вторых, единственное общее между повесточными идеями — то, что все они являются извращениями. Все эти идеи возникли как отклонение от нормы. А норма в данном случае не просто некоторое среднее значение или мнение большинства, а рациональная разработка вопроса. Теория всех составляющих элементов повесточки исходит из идеалистических посылов.
Например, гомосексуализм — это половая девиация, извращение, и, как ни старайся, он не может даже походить на семью. Суть семьи состоит не в удовлетворении половых чувств, а в производстве потомства. Семьи могут быть бездетными, но в качестве исключения. То же и про гендеры. Можно придумать хоть миллион гендеров, но для существования и развития общества нужны два пола, а не гендеры. Женщины могут быть мужественными, а мужчины женственными, можно отменить гетеросексуальность, но женщин и мужчин всё равно, так или иначе, придётся скрещивать.
Другой пример: защита окружающей среды должна быть защитой среды с точки зрения потребностей общества, интересов человека, защитой среды обитания человека. Экоактивисты же защищают абстрактную природу, растения, животных, воздух, как будто самая могучая сила на свете — природа — нуждается в защите.
Ещё один пример: расизм. В основе расизма в американском обществе лежит не воспитание, культура и прочие важные, но не базовые вещи и уж точно не цвет кожи, а бедность, убогость, необразованность афро-латино-азиатского населения. Что первично: расизм или порабощение? BLM-щики уверены, что расизм. На самом деле идеология расизма обслуживала порабощение. Не негров обратили в рабство из-за расизма, а расизм возник для оправдания рабства. Похожий расизм в США был к ирландцам, которые долгое время были самой бедной диаспорой. Естественно, что никакими мерами типа коленопреклонений и сноса памятников изменить отношения между людьми разных рас невозможно. Как раз наоборот, современный американский антирасизм только и делает, что разжигает расизм как одной, так и другой стороны.
Разумные ответы на острые вопросы повесточки в США легко найти в адекватной литературе, таким образом мыслят многие нормальные американцы, не подверженные идеологической проработке и моде. Но эти ответы не пользуются поддержкой учёных, СМИ, политиков, общественников, они никому не нужны. Общество находится в плену повесточки. Слово «повесточка» очень удачно отражает данное явление.
Стало быть, с практической точки зрения вся эта новая культура, несмотря на свою остросоциальную риторику и политическое воплощение, абсолютно ни одной, даже самой надуманной, проблемы не решила. И не решит. Это бесплодная идеология и популистская политика, которая ничего, кроме медийности, за душой не имеет. Реальные проблемы, такие, например, как расизм, нищета, загрязнение природы, неравенство, только бесконечно обсуждаются и осуждаются. Всё, что делают сторонники повесточки — это активно голосуют за Демпартию и шумят по поводу и без.
После повторного прихода к власти Трампа подтвердилось то, что считалось теорией заговора: новая культура оказалась искусственно насаждаемой сверху политикой, идеологией, модой. Как только заказчик сменил пластинку, система идей посыпалась сама собой. В этой связи возникает вопрос, кто и как извлекал выгоду от повесточки? Ведь на неё тратились огромные государственные и огромные частные деньги. Если госбюджеты, допустим, «осваивались» казнокрадами, то частные корпорации не могли тратить на ЛГБТ, феминизм, экологизм и прочий бред миллионы из романтических соображений. Капиталисты просто так деньгами не разбрасываются, они люди в крайней степени прагматичные.
Есть несколько распространённых версий.
Первая: повесточка насаждалась прежде всего корпорациями, чтобы стандартизировать людей культурно, чтобы везде был однотипный потребитель с одинаковыми ценностями и установками. Вторая: повесточка нужна для разложения американского общества из-за высокого уровня жизни, чтобы люди не размножались и только потребляли. А тем временем коренное население будет заменено на мигрантов, которые готовы работать задешево. Третья: повесточка — это проект ЦРУ для подрыва морали американцев, чтобы ими было проще управлять. Четвёртая: повесточка нужна, чтобы сдвинуть нормальность общества в сторону извращений, свойственных элитам. Пятая: повесточка разобщает американское общество, отвлекая его от реальных экономических и политических проблем.
Все эти версии отчасти имеют право на существование, так как явление многосложное, у него явно много интересантов и спонсоров. Сущность же всего этого комплекса идейных и политических извращений состоит, безусловно, в том, чтобы запудрить мозги людям, заговорить проблемы, переключить внимание. Это вообще центральный элемент современной американской демократии — придумать противоречия в обществе и бесконечно их мусолить, создавая видимость политической борьбы.
Идейное содержание повесточки развивалось стихийно, это естественное теоретическое вырождение, свойственное загниванию западной культуры и западного общества в целом. Вопрос в том, зачем правительство и бизнес это малоинтересное идейное содержание подхватили, превратив в новую мораль либеральных ценностей и чуть ли не государственную идеологию? Людей-то, вообще говоря, отвлекать можно разными идеями, почему именно эти.
Во-первых, действительно, извращения, гедонизм, лицемерие свойственны правящим кругам и финансовым элитам США и близкой к ним богеме. Для них всё это родное и близкое. Вместо справедливости — издевательство над справедливостью, вместо любви — сексуальные расстройства, вместо экологии — «зелёные квоты». Поэтому в некотором смысле перед нами насаждение сверху идейных предпочтений и вкусов высших слоёв и групп.
Во-вторых, к концу 1990-х годов двухпартийная модель американской демократии поистрепалась, люди всё меньше верили в неё, всё реже участвовали в выборах. Сложно было отличить республиканцев от демократов. Поэтому появился Обама, который преобразил Демпартию. Ему была нужна новая, прогрессивная с виду идеология. Вот и подобрали то, что валялось неподалёку, — всякий протестный, ультралиберальный мусор. Это объясняет финансирование повесточки и государством, и бизнесом. В том числе при Байдене, который был продолжателем политики Обамы. Сейчас же Демпартия, вероятно, как раз из-за агрессивно насаждаемой повесточки оказалась разгромлена на выборах, стоит на грани выживания. Поэтому повесточка задыхается, никто больше не хочет её финансировать.
В-третьих, многие идеи повесточки неприемлемы в странах, которые обладают суверенитетом и которые США желают подавить: России, Китае, Северной Корее, Иране, Индии и многих других. Повесточка на международной арене стала чем-то вроде маркера признания западных ценностей. Есть правильные, просвещённые государства, которые признают новую мораль, и есть неправильные, невежественные государства, которые отрицают новую мораль. Своего рода культурный империализм. В этом смысле повесточка подменила и развила концепцию прав человека, по которой одно время тоже отмеряли хорошие и плохие страны.
Повесточка — это политический и идеологический обман, спекуляция на отдельных проблемах и второстепенных вопросах. Ни у одной повесточной идеи нет будущего, хотя некоторый изначальный гуманистический посыл в них и имелся. Без мощной финансовой и институциональной подпитки повесточка, такой, как мы её знаем, маргинализируется и сойдёт на нет.
Деформацию сознания масс повесточкой предстоит ещё изучать, но поскольку идеи повесточки противоестественные, постольку глубоко такая идеология укорениться в народе не может. Тем более рядовые американцы — те ещё ковбои, то есть деревенщина, пастухи.