Свечи на торте

На кухню главного ресторана парка развлечений ворвался мужчина и потребовал немедленной встречи с шеф-поваром.

― Добрый день! Чем я могу вам помочь? ― любезно спросил повар, глядя на гостя кухни, которого скрутили два официанта и охранник.

― Ты шеф? ― грозно хмурил брови мужчина.

― Я! ― повар на всякий случай поправил свой фирменный французский колпак.

― Слушай, шеф, мне тут говорят, что ваша кухня не может приготовить то, что я хочу.

― Простите, но это ресторан! Мы готовим только то, что есть в меню. Уверен, что вы найдете там блюда не хуже.

― Нет! Не найду! У моей дочки день рождения! Я заплачу́ сколько скажете! Или вы способны только по бумажке готовить? Тоже мне шеф! Пустышка, тьфу!

Самолюбие повара было задето сильней некуда. Колпак сполз на глаза, пальцы согнули пополам металлический половник, ноздри начали бешено раздуваться.

― И что же это за блюдо? ― с вызовом произнёс повар. ― Итальянское? Чешское? Или, может, азиатское? Я тридцать лет в кулинарии, десять из них работал в Индии, пять — в Китае и десять — в разных ресторанах Европы.

― Суп с буковками! ― гордо заявил неуравновешенный клиент.

― Чего? ― удивился шеф.

― Слабо́? ― ухмыльнулся мужчина.

― Что ж. Будет вам суп с буковками! ― произнёс пафосно шеф-повар и громко хлопнул по столу.

― И про картошку не забудьте, ― добавил мужчина и исчез с кухни, высвободившись из захвата.

― Пап, а ты где был? ― спросила дочка, когда помятый отец вернулся за стол.

― С дядей-поваром разговаривал. Будем кушать твой любимый суп, ― тепло улыбнулся отец, глядя на свою любимую дочку глазами, полными слёз умиления.

― Да ладно, мог бы и не просить, я и пасту могла бы поесть.

― Ну уж нет, у тебя день рождения! Значит, ты будешь есть то, что хочешь, ― мужчина улыбнулся еще шире и отпил воды из стакана.

Суп оказался восхитительным. Его подали в глубоких тарелках, рядом положили зеленый лук, редис, а еще принесли нарезанный толстыми кусками чёрный хлеб и поставили солонку для удобного макания продуктов в соль. В бульоне плавал целый алфавит. Шеф лично проследил, чтобы буквы не слипались и были идеально ровными.

Стойкий аромат супа перебил все остальные запахи в зале, и люди то и дело оборачивались, чтобы посмотреть на отца с дочерью, сидевших в углу.

― Молодец шеф, знает толк! Поблагодарите его от нас! ― мужчина восторженно посмотрел на стол и протянул официанту купюру.

― Ну что, куда теперь? ― спросил отец, когда они вышли из ресторана.

― Может, на чёртово колесо?

― А ты не испугаешься? Там знаешь как высоко? Почти космос! ― напускал жути мужчина, размахивая руками и театрально меняя интонации голоса.

― Не испугаюсь. Ты же сам потащил меня в парк аттракционов, а я хотела в обычный ― уток покормить.

― Пф-ф, уток! Да это разве развлечение? На день рождения надо делать что-то такое, чтоб ого-го! Чтоб на всю жизнь запомнилось! Сладкую вату будешь?

― Но мне нельзя сладкое...― горько прошептала дочка.

― Кто сказал? ― помрачнел лицом мужчина.

― Доктор.

― А мы ему не скажем, ― подмигнул отец и купил в ларьке два больших сахарных облака на палочке.

Они шли по парку в сторону чёртового колеса, рассматривали карусели, болтали, смеялись.

― Я в твоём возрасте постоянно на этих горках катался, ― показал отец в сторону американских горок, где люди с дикими воплями носились по рельсам, сидя в вагонетках.

― Ой, не ври уж, ― смеялась дочка, слегка лизнув сладкое облако.

― Честно тебе говорю. Страшно,― изобразил он наигранный испуг, ― но весело. Даже маму твою пару раз удалось уговорить прокатиться.

― Врёшь!

― Зуб даю! ― мужчина дернул себя ногтем за верхний резец.

― Тогда пойдём, попробуем! ― предложила дочка, и, укусив только раз, незаметно оставила сладкую вату рядом с мусорным ведром: одного этого укуса ей вполне хватило, чтобы насладиться великолепным угощением ― больше было нельзя.

― Эм... Ну... Ладно, давай попробуем, ― нервного сглотнул мужчина.

― Два детских, пожалуйста, ― мужчина подошел к кассе и, хитро улыбаясь, подмигнул продавцу. Женщина, сидевшая за стеклом, не оценила шутку.

― Ладно, шучу. Один взрослый и один детский, ― мужчина протянул деньги и, снова подмигнув, добавил: ― У моей дочки ― день рождения. Сдачи не нужно, а это вам, ― он протянул женщине своё сахарное облако. ― Я не кусал, честное слово, угощайтесь.

Кассир наконец улыбнулась и протянула два билета: один взрослый и один детский.

― Ну что, где сядем? С другими ребятами? ― указал отец на вагонетку с галдящими детьми.

― Ну уж нет! Я спереди хочу, чтобы всё было видно, ― загорелись глаза у дочки.

― Простите, разрешите обратиться, ― подошел отец к двоим мужчинам лет тридцати, которые протолкнулись впереди остальных и заняли первые места. ― Джентльмены, у меня у ребёнка день рождения, ― показал он на дочку. ― Могу я как-то с вами договориться, чтобы вы уступили нам эти два места? Войдите в положение, прошу вас, ― любезно обратился он.

Мужчины равнодушно взглянули на именинницу, затем один из них насмешливо произнес:

― По-моему, в её возрасте уже надо понимать, что в жизни нельзя получить всё, что хочется, лишь потому, что у тебя день рождения.

― Ну, я вас прошу, это же так важно для ребенка. Уверен, что вы сможете понять, наверняка у вас тоже есть дети, ― предпринял последнюю попытку отец.

Эти двое начали издевательски хихикать.

― Слышь, раз ты не можешь, тогда я скажу, ― произнес уже другой мужчина и, выставив указательный палец в сторону именинницы, небрежно сказал: ― Никто ничем тебе не обязан. В жизни чтобы что-то получить, мало попросить — надо иметь на это реальное право, а у тебя его нет.

После этих слов отец схватил мужчину за палец и заломил так, что мужик завизжал.

― Ещё раз ткнешь пальцем в мою дочку или будешь говорить с ней в подобном тоне, я тебе этот палец по самый локоть знаешь куда засуну?

― Ты чё творишь? ― попытался вступиться за мужчину его друг и замахнулся для удара, но тут же отхватил в солнечное сплетение так, что без всяких горок у него перехватило дыхание, а перед глазами засверкали звездочки.

Двое выбежали из вагонетки и исчезли за ограждениями.

Поездка получилась захватывающей. Отец почти всё время ехал с закрытыми глазами и не убирал пальцы с пульса, отсчитывая удары. Зато дочка визжала так, что перекрывала голосом шум механизмов.

― Вот это, я понимаю, развлечение! В следующем году повторим? Или испугалась? ― спросил мужчина, сойдя на платформу.

― Ты себя как чувствуешь? ― смотрела дочь на побледневшего отца.

― Живее всех живых! Будь моя воля, катался бы каждый день. Ну что, на чёртово колесо?

― Ага.

Они взяли по хот-догу и двинулись в сторону новых экстремальных ощущений. Но не успели отец с дочерью приобрести билеты на карусель, как к ним подошёл человек в форме и попросил пройти с ним. Лицо его выглядело суровым, но очень удивлённым, когда он поинтересовался у отца о произошедшим инциденте на американских горках, и тот подтвердил, что участвовал в драке.

― Я готов принести свои извинения, ― сказал мужчина, когда они подошли к полицейской машине, где их уже ожидали потерпевшие, с чьих слов другой страж порядка составлял заявление. ― Только пусть они сначала извинятся за то, что нагрубили моей дочке.

― Так, подождите. Хотите сказать, что вот этот человек нанёс вам тяжёлые физические и моральные увечья? ― прекратив писать, спросил полицейский у потерпевших, глядя удивленно на отца с дочерью.

― Да, это он! Псих! Он мне палец вывихнул!

― А меня чуть не убил! ― поддержал друга второй пострадавший.

― Серьезно? ― вопросительно поднял бровь полицейский. ― Вы, конечно, извините, но вам самим не стыдно? ― поинтересовался страж порядка, внимательно изучив внешний вид агрессора.

― Вы же защищаете закон? Вот и защищайте нас от таких уродов! Или вы из тех, что за наши налоги привыкли только брюхо отращивать?!

― Я прошу у вас прощения, ― обратился полицейский к отцу с дочерью и разорвал заявление в клочья. ― Вы свободны. А этих говорунов давай в участок, ― кивнул он своему товарищу.

― Да как вы смеете?! Да что не так с этой страной?! Мы в прокуратуру обратимся! ― слышались ещё некоторое время крики двоих мужчин, пока напавшие на них «злодеи» удалялись от машины в сторону каруселей.

― Ну, как тебе твой день рождения? ― спросил в конце дня отец, когда они снова сидели в ресторане и ждали свой заказ.

― Спасибо, пап, это было незабываемо! Особенно мне понравилась комната страха, ― устало произнесла дочка. ― Не так страшно, как то, что показывают в новостях каждый день, но всё равно нервишки щекочет. Может, закажем шампанского? ― улыбнулась она.

― А тебе разве уже можно по возрасту? ― прошептал мужчина, опасливо оглянувшись по сторонам, а затем в очередной раз по-доброму улыбнулся.

― Думаю, от одного бокальчика ничего не будет. Да мы и не скажем никому, ― ответила дочка и, улыбнувшись в ответ, подозвала официанта.

Через десять минут им принесли бутылку шампанского, бокалы и печёночный торт, который отцу так же, по спецзаказу, согласились приготовить на кухне в честь дня рождения его дочки. Это было любимое праздничное угощение, которое её мама готовила раньше на все дни праздники. Торт украшала большая свечка в виде цифры.

― Задуешь? ― спросил отец.

― Пап, тут должны быть две одинаковых цифры. Они, наверное, потеряли одну по дороге, ― встревожилась женщина, глядя на своего пожилого отца. ― Не вставай, я сама схожу на кухню, ты же деньги заплатил.

― Нет-нет, ― остановил он её, ― всё правильно, я сам купил всего одну. С днём рождения, мой маленький ребёнок. Для меня тебе всегда будет пять лет.

Александр Райн