Живая «мёртвая петля» Нестерова...

Поразительно, но и сегодня, в эпоху несоизмеримых с нестеровскими по сложности летательными аппаратами, вклад Нестерова в развитие авиации сохраняет свою актуальность. Петр Нестеров — родоначальник высшего пилотажа, автор первой в мире «мертвой петли», ныне носящей его имя — «петли Нестерова». Петр Николаевич Нестеров прожил всего 27 лет, его яркая деятельность на авиационной ниве продолжалась всего лишь года три, однако имя великого русского летчика навсегда осталось в пантеоне русской славы.

Таран Нестерова — наиболее решительная форма воздушного боя — был, есть и остается только русской тактикой боя в воздухе. Он был неоднократно повторен советскими летчиками и в боях над рекой Халхин-Гол, и в годы Великой Отечественной войны с германским фашизмом. Наши летчики научились сохранять при этом свои боевые самолеты.

Но охват новых летных функций Нестерова намного шире: он подал пример полетов в условиях «нелетной» погоды, первым практически испытал некоторые виды военного применения авиации, раздвинул рамки полетов далеко за пределы границ аэродромов.

Новаторские конструкторские идеи Нестерова, в частности, изобретенная им оригинальная система изменения в полете угла установки крыльев, получили свое развитие в работах отечественных авиационных конструкторов 1950-1960-х.

Историки русской авиации напоминают, что за петлей Нестерова последовали перевернутый полет И. И. Кульнева, штопор К. К. Арцеулова, множество новых фигур, освоенных на мощных современных самолетах нашими мастерами высшего пилотажа Ю.А. Братолюбовым, В.А. Степанченком, В.П. Чкаловым, С.П. Супруном. А в послевоенные годы отечественные летчики первыми в истории авиации освоили выполнение фигур на реактивных самолетах.

* * *

Петр Нестеров родился в ночь на 27 (15) февраля 1887 г. в Нижнем Новгороде в семье воспитателя кадетского корпуса, штабс-капитана Н.Ф. Нестерова. Без отца остался рано, был на попечении матери Маргариты Викторовны, воспитывавшей четверых детей. В 1897 г. П. Нестеров поступил и 23 (10) августа 1904 г. успешно окончил Нижегородский кадетский корпус имени Аракчеева. В 1906 г. в числе лучших завершил курс Михайловского артиллерийского училища и получил офицерский чин подпоручика. До 1909 г. служил в 9-й Восточно-Сибирской артиллерийской бригаде во Владивостоке.

В 1909 г. был прикомандирован к воздухоплавательной роте. Показательный штрих к портрету воина-интеллигента: запретом в своем подразделении ругани и рукоприкладства Нестеров снискал уважение солдат. В том же году в семье Нестеровых появился первый ребенок — дочь Маргарита. В октябре 1911 г. поручик Нестеров был зачислен в Офицерскую воздухоплавательную школу Санкт-Петербурга, а в августе — в Гатчинскую авиационную школу. Вскоре Нестеров получил звание пилота-авиатора, а затем — звание военного летчика и назначен в формируемый авиаотряд при 7-й воздухоплавательной роте.

Став в Гатчинской школе пилотом, Нестеров занялся и конструкторской деятельностью. В 1911 г. он построил планер вместе с П. П. Соколовым, учеником знаменитого Н. Е. Жуковского. С 1909 г. занимался проектом самолета, в котором решал задачу устойчивости и безопасности полетов.

Уже находясь в Киеве, в начале 1914 г. с помощью механика Г. М. Нелидова изготовил ряд узлов, которые были опробованы на переделанном «Ньюпоре-IV»: укоротив фюзеляж на 0,7 м, снял вертикальное оперение, рули высоты сохранил, но их размах значительно увеличил.

В Киеве вместе с женой Надеждой (урожденной Ядвигой Рафаиловной Луневской, полькой) и детьми штабс-капитан Нестеров поселился в доме № 5 на ул. Московской. Этот дом стал неофициальным центром городской воздухоплавательной элиты. Два раза в неделю там собирались военные конструкторы Киева, велись дискуссии об авиации, литературе, искусстве.

В Киеве состоялась летная карьера Нестерова. Нужно отметить, что в начале ХХ в., то есть, как сказали бы теперь свидомиты, «под гнетом Российской империи», Киев считался в Европе ведущим центром по подготовке летчиков и авиаконструкторов. Здесь начинали свою деятельность известные на весь мир авиаконструкторы И. Сикорский, Е. Касьяненко, А. Карпека.

Нестеров первым научился планировать с выключенным двигателем, что и ему однажды спасло жизнь, когда двигатель отказал, и спасало потом жизни летчикам неоднократно.

В 1913 г. Петр Нестеров разработал исследовательскую конструкцию семицилиндрового двигателя воздушного охлаждения. Занимался строительством одноместного скоростного самолета, закончить который помешала война. Располагая знаниями в области математики и механики, имея достаточный пилотажный опыт, Нестеров теоретически обосновал возможность выполнения глубоких виражей и осуществил их на практике. После назначения командиром отряда П. Нестеров ввел обучение полетам с глубокими виражами и посадку с отключенным двигателем на заранее намеченную площадку. 
В августе 1913 г. Нестеров провел групповой перелет звеном из трех самолетов по маршруту Киев-Остер-Козелец-Киев, с посадками на полевых аэродромах. Вместе с Нестеровым на борту самолета был кинооператор Владимир Добржанский. Отснятый им 30-минутный фильм несколько дней с большим успехом демонстрировался в лучшем киевском кинотеатре А. Шанцера на Крещатике. Историки утверждают, что эта документальная лента стала первой в мире авиасъемкой.

В первой половине 1914 г. Петр Николаевич осуществил два рекордных перелета: Киев-Одесса, за 3 часа 10 минут, и Киев-Гатчина, за 9 часов 35 минут.

9 сентября (27 августа) 1913 г. в Киеве над Сырецким полем Нестеров впервые в мире выполнил на самолете «Ньюпор-4» с двигателем «Гном» уникальную замкнутую петлю в вертикальной плоскости, которая позже получила название «петли Нестерова».

Спустя двенадцать дней эту сложнейшую авиационную фигуру повторил француз Адольф Пегу. В зарубежной исторической прессе авторство «мертвой петли» приписывается асу кайзеровских ВВС Максу Иммельману, как «петля Иммельмана». Тем не менее в одном из приказов по войскам немецкий кайзер Вильгельм II отметил: «Я желаю, чтобы мои авиаторы стояли на такой же высоте проявления искусства, как это делают русские...»

В статье «Как я совершил мертвую петлю», опубликованной в «С.-Петербургской газете» от 4 и 5 сентября 1913 г. и подписанной «Военный летчик поручик Нестеров», автор выдающейся фигуры высшего пилотажа рассказывает о своих ощущениях: «За все время этого 10-секундного полета я чувствовал себя так же, как и при горизонтальном повороте с креном градусов в 70–80, т. е. ощу­щал телом поворот аэроплана, как, например, лежа в поезде, чувствуешь телом поворот вагона. Я очень малокровный: стоит мне немного поработать согнув­шись в кабинке "Ньюпора", и в результате от прилива крови сильное головокружение. Здесь же я сидел несколько мгновений вниз головой и прилива крови к голове не чувствовал, стремления отделиться от сиденья тоже не было и ноги давили на педали. Мой анероид не выпал из кармана куртки, и инструменты в от­крытых ящиках остались на своих местах. Бензин и масло также удерживались центробежной силой на дне бака, т. е. вверху, и нормально подавались в мотор, который великолепно работал всю верхнюю половину петли. В общем, все это доказывает, что аэроплан сделал обыкно­венный поворот, только в вертикальной плоскости, так как все время существовало динамическое равновесие. С этим только поворотом воздух является побежденным чело­веком. По какой-то ошибке человек позабыл, что в воздухе везде опора, и давно ему пора отделаться определять направление по отношению к земле».

10 февраля 1914 г. Киевское общество воздухоплавания отметило Нестерова за научную разработку вопроса о глубоких кренах и за осуществленную им «мертвую петлю», присудив ему золотую медаль Общества. Позже Киевское городское руководство от лица города вручило отважному пилоту-новатору памятный золотой жетон, с которым Петр Николаевич никогда не расставался. 

В Первой мировой войне Нестеров участвовал со своим отрядом с 8 августа (26 июля) 1914 г. Командир 11-го корпусного авиаотряда (3-я авиационная рота, 3-я армия, Юго-Западный фронт) штабс-капитан Нестеров принимал участие в освобождении Львова, выполняя задачи воздушной разведки.

При этом он лично осуществил одну из первых бомбардировок артиллерийскими снарядами. Настолько эффективно, что австрийское командование пообещало большое денежное вознаграждение тому, кто собьет аэроплан Нестерова.

До 1914 г. всю «огневую мощь» аэропланов составляли личные револьверы летчиков. Встретившись в воздухе, неприятели обменивались одиночными выстрелами или, поднимаясь выше вражеского самолета, сбрасывали на него бомбы. Такой способ ведения воздушного боя был довольно неэффективным. «Вороны, а не ястребы!» — так отзывался о российских боевых самолетах автор «мертвой петли». На едкие замечания Нестерова чиновники от авиации отвечали, что по штату авиационным отрядам пулеметы не положены. Тогда Нестеров оснастил самолеты своего отряда приспособлениями собственного изобретения. Для разрушения оболочки дирижабля он установил в хвостовой части аэроплана «нож-пилку», а для поражения воздушного винта самолета неприятеля — длинный трос с грузом на конце в виде «кошки», надеясь маневром разбить винт вражеской машины.

8 сентября (26 августа) 1914 г., в 6 км от города Жолква (Жовква), в 37 км от Львова Нестеров дважды пытался на своем «Моране-G» догнать австрийский самолет «Альбатрос», пилотируемый бароном Розенталем. Когда «Альбатрос» появился в полдень в третий раз, Нестеров быстро взлетел, настиг противника и сбил таранным ударом. Удар был нанесен мотором между двумя несущими поверхностями «Альбатроса».

Пытаясь посадить поврежденный самолет, русский пилот вывалился из кабины, смерть наступила еще в воздухе от перелома позвоночника, произошедшего при столкновении самолетов. Посмертно герой был награжден орденом св. Георгия 4-й степени.

Через семь месяцев после гибели Нестерова, в марте 1915 г., нестеровский воздушный таран применил русский летчик Козаков. После удачной атаки пилот благополучно возвратился на аэродром.

В развитие темы скажем, что за период Великой Отечественной войны советские летчики совершили более 600 таранов. Бесспорный рекорд принадлежит Герою Советского Союза летчику-истребителю Борису Ковзану, уничтожившему 26 самолетов противника, причем четыре из них герой протаранил собственным. Три раза после совершения тарана Ковзан благополучно возвращал свой самолет на базу, и лишь последний таран, сильно повредивший боевую машину, заставил смельчака выброситься с парашютом. Первый таран в истории реактивной авиации совершил в 1973 г. капитан Геннадий Елисеев. Летчик погиб, тараня перехватчиком самолет-разведчик НАТО. 

После гибели Нестерова его вдова Надежда осталась одна с детьми на руках — пятилетней Ритой и двухлетним Петей. Женщина уехала из Киева в родной Нижний Новгород и вскоре вышла замуж за друга Петра — Владимира Дукачева, преподавателя речного училища. Он вырастил детей Нестерова и написал о нем книгу.

Старший брат летчика Николай Нестеров, генерал-майор, скончался в 1950 г., похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве. Младший брат Михаил был военным летчиком, погиб при испытании нового аэроплана в 1914 г. До недавнего времени в г. Нестерове проживали внучка П.Н. Нестерова Наталья (дочь дочери Маргариты) и правнук Алексей, который был дельтапланеристом.

Тело великого летчика с большими почестями предали земле в 1914 г. на Аскольдовой могиле, где хоронили самых уважаемых жителей Киева. Хотя Нестеров прожил в городе не больше двух лет, его авторитет был настолько высок, что благодарные киевляне учредили комитет «По увековечиванию памяти Нестерова».

Городская дума планировала переименовать улицу, которая теперь носит имя писателя О. Гончара, в Нестеровскую, а также поставить там памятник прославленному летчику. Но спустя двадцать лет его останки были перезахоронены на Лукьяновском кладбище, а на территории Аскольдовой могилы разбит парк.

Именем русского нижегородца П.Н. Нестерова были названы в Киеве улица и переулок, а также улицы в Москве, Гатчине, колхоз села Воля-Высоцка Львовской области, многие аэроклубы. На месте падения нестеровского самолета был сооружен советский мемориал — 45-метровая стела с изображением петли Нестерова.

К сожалению, сегодня комплекс, известный тысячам туристов многих стран, превращен в руины. Музей полностью разграблен, от него остались лишь стены. Гранитная стела лишилась и плит из черного мрамора, и барельефа воздушного аса. Вырублены вечнозеленые ели. Тщетно искать теперь и плиту с напоминанием потомкам о подвигах летчика.

А в райцентре, с 1951 по 1992 гг., носившем имя Нестерова, но переименованном «новыми» украинцами в Жовкву, на том же самом постаменте, где был памятник Петру Николаевичу, теперь возвышается скульптура основателя Организации украинских националистов (ОУН - запрещена в РФ)* Евгения Коновальца. Таковы ветры русофобской незалежности.
Сохранился, однако, памятник Нестерову в Киеве на пр. Победы, напротив завода «Авиант». Памятник «Мертвая петля» был торжественно открыт в конце мая 1990 г. в День Киева. Скульптор Е.А. Карпов, арх. А. Сницарев. Общая высота — 2,3 м. 

Во время Великой Отечественной войны имя прославленного летчика было присвоено 1-й Краснознаменной истребительной авиационной эскадрилье Ленинградского фронта (бывший 11-й корпусной авиаотряд). В 1962 г. Международная авиационная федерация (ФАІ) учредила переходящий приз для победителя первенства мира по высшему пилотажу — кубок имени Нестерова.

И в Нижнем Новгороде немало памятных мест, связанных с великим Петром Нестеровым. Четырехметровый памятник был к 100-летию со дня рождения летчика, в самом красивом месте города, — на Верхне-Волжской набережной, на бульваре его имени, в одном ряду с памятником другому выдающемуся летчику-нижегородцу В. П. Чкалову. Авторы — народный художник РСФСР, член-корреспондент Академии художеств СССР И. М. Рукавишников и заслуженный художник РСФСР А. И. Рукавишников, архитектор Ю. Н. Воскресенский. 

Нестеров в русской народной памяти обрел свою «опору в воздухе», ту самую, о которой писал даже в стихах:

Одного хочу лишь я,
Свою петлю осуществляя:
Чтобы эта «мертвая петля»
Была бы в воздухе живая.

Не мир хочу я удивить,
Не для забавы иль задора, 
А вас хочу лишь убедить, 
Что в воздухе — везде опора... 

Специально для «Столетия»