Блоги |
По небесным грядкам - 6
День мне предстоял тяжелый, переход длинный, так что я завел часы на семь. На отдыхе вставать по будильнику - это, конечно, лишнее, но иногда нужно.
Час ушел на просыпание и неторопливые сборы, отвязывание палатки от кустов, вынимание колышков и их пересчитывание. Купаться я не пошел.
Еще ночью я из палатки перебрался на улицу, с радостью заметив, что тучи разошлись и на небе светят разные звезды. Утром уже вообще ничего не напоминало вчерашний пасмурный день.
Пора было выбираться из Тихой бухты.
Я пошел босиком по самой кромке воды и прохладное море нежно лизало мне пятки как жидкий и распределенный на сотни квадратных километров синий котенок.
Идти, впрочем, было не так красиво как это показывают в кино - все время чередовались то отложения ракушек, колющие ноги, то слишком рыхлый песок, сильно замедлявший движения. Но все равно это было приятно.
Впереди по маршруту маячила скала, доходившая почти до самого моря. Когда я ее обошел, за ней открылся длиннющий пляж, кое-где уставленный немаленькими палатками - чуть ли не на десять человек сразу. Дома настоящие, а не палатки. В конце пляжа у самого мыса Хамелеон были еще домики - насколько я понял, туалеты, медпункт и еще какая-то инфраструктура для палаточного лагеря.
По Хамелеону прогуливались люди, но дорога вела от него в сторону. Я спросил у какой-то отдыхающей, как выйти к Коктебелю. Как показывается мой опыт, женщинам такие вопросы лучше вообще не задавать - они в нашем мире не для этого.
Подробную дорогу мне объяснил загорелый мужик, явно из персонала.
Она шла по открытой местности, удаляясь от моря, по ней иногда ездили автомобили, и довольно быстро она привела меня к пограничной заставе, на которой торчит зеленая вышка.
Дальше все было легко - впереди был отлично виден
Коктебель
Было довольно раннее утро, я проскочил обширные луга, поросшие сухой травой, дорожки над обрывами, под которыми тихо колыхалось море, нудистский пляж, где я когда-то ночевал, а мой слух услаждала девушка-соседка, игравшая под луной на скрипочке, и оказался в цивилизованной части поселка. Души, туалеты, официальные пляжи, столовки. Плохие, кстати, и с прошлого раза воспоминания были не очень, и в этот раз мне попалась какая-то сомнительная.
Прошел местную историческую достопримечательность - склеп хозяев здешних земель, потом замелькали бары, магазины, дискотеки, эстрада, которую сколачивали под джазовый фестиваль, пансионаты, зазывалы и прочие атрибуты курортного места.
Все это было мило, но куда больше меня интересовала дырка на задней стороне моих шортов. Потому и дом Максимиллиана Волошина, первого российского дауншифтера, я на этот раз проскочил. А вы если будете в Коктебеле впервые - обязательно загляните. Волошин - редчайший пример человека, который одновременно жил в свое удовольствие, был совершенно независимым, и занимался, чем хотел - рисовал, сочинял стихи, ходил в хламиде, тусовался в Египте. И при этом делал другим немало добра. У большинство людей это плохо совмещается.
Кстати сказать, благодарные жители даже поставили Волошину памятник на набережной. Понимают, что без него поселок Коктебель был бы ничем лучше поселка Орджоникидзе, и только этой творческой личности он обязан своей богемной репутацией.
У меня хламиды не было, поэтому я расспрашивал всех местных жителей, где можно зашить дырку. На меня смотрели большими глазами, а потом обычно говорили, что в Феодосии есть такая контора. Ну спасибо, я из Феодосии два дня шел сюда по горам и возвращаться назад совсем не собирался.
Я уже было собрался купить обыкновенные легкие штанишки - и жарко, и не слишком удобно, но явно лучше дырявых трансформеров, когда одна тетечка дала мне полезный совет. Дескать, на рынке есть портниха Марина, к ней можно обратиться.
Я помчался искать этот рынок, он располагался на автомобильной трассе за автовокзалом, довольно далеко. Оказалось, это не тот рынок, есть еще один. Я туда - тот был солидный, крытый, с галереями на втором этаже. Увы, торговки помидорами и аджикой сообщили мне, что Марина давно свернула свою лавочку. Впрочем, вы можете - сказали они - сходить к ней домой. Она живет где-то возле подковы.
Я рысью поскакал в указанном направлении, но заметил на всякий случай, что по дороге был туристический магазин. И сорвал еще объявление со словами "В Щебетовке открылось новое ателье - пошив и ремонт одежды". Мало ли - может и в Щебетовку придется еще идти.
Подкова эта оказалась гастрономом с таким названием и было это черт знает где - уже на выезде из Коктебеля, как я убедился, прилично вытянутого в длину. Там я еще раз спросил у встречной жительницы, не знает ли она такую Марину и мне показали дом.
С бьющимся сердцем - только бы она была дома - постучал я в калитку. Во дворе сидели отдыхающие, и портниха оказалась дома.
В общем, все кончилось хорошо. Всего за двести рублей она поставила мне чудную заплатку из прочного материала на весь зад. Совершенно не под цвет - другой ткани у нее не было, но аккуратно и таким манером, чтобы казалось, будто это такой специальный фасон.
В процессе она развлекала меня разговорами. В частности, изложила историю своего бизнеса. Да, было у нее ателье на рынке, с двумя наемными работницами, но его обложили налогами и выгоднее оказалось шить дома. У нее в отдельном домике была оборудована очень даже удобная мастерская.
Так моя репутация была спасена. Теперь, наконец, можно было отправляться на запланированный маршрут.
Но сначала искупаться, конечно. Солнце уже стояло высоко, жара стояла приличная, а море звало. Потом я шел назад по длиннющей дороге, посреди расслабленной отдыхающей атмосферы, среди людей в плавках и шляпах из соломки, с детьми, которые тащат надувные круги. Выпил мятного кваса, заходил по дороге во все магазины, где скупал "Снежок" и молоко Джанкойского комбината - рекомендую всем, кстати.
И знаете, кого я встретил по дороге? Все тех же ростовских велосипедистов. Недалеко же они продвинулись за два дня. Снова радостные приветствия, объятия, фото на память.
Мне совершенно не хотелось уходить из всей этой толчеи, из цивилизации, где продают столько вкусного и можно целый день валяться на пляже. Но... дорога звала вперед.
Причем, именная. Я хотел пройти по тропе Грина, той самой, по которой когда-то постоянно курсировал великий писатель-романтик.
Час ушел на просыпание и неторопливые сборы, отвязывание палатки от кустов, вынимание колышков и их пересчитывание. Купаться я не пошел.
Еще ночью я из палатки перебрался на улицу, с радостью заметив, что тучи разошлись и на небе светят разные звезды. Утром уже вообще ничего не напоминало вчерашний пасмурный день.
Пора было выбираться из Тихой бухты.
Я пошел босиком по самой кромке воды и прохладное море нежно лизало мне пятки как жидкий и распределенный на сотни квадратных километров синий котенок.
Идти, впрочем, было не так красиво как это показывают в кино - все время чередовались то отложения ракушек, колющие ноги, то слишком рыхлый песок, сильно замедлявший движения. Но все равно это было приятно.
Впереди по маршруту маячила скала, доходившая почти до самого моря. Когда я ее обошел, за ней открылся длиннющий пляж, кое-где уставленный немаленькими палатками - чуть ли не на десять человек сразу. Дома настоящие, а не палатки. В конце пляжа у самого мыса Хамелеон были еще домики - насколько я понял, туалеты, медпункт и еще какая-то инфраструктура для палаточного лагеря.
По Хамелеону прогуливались люди, но дорога вела от него в сторону. Я спросил у какой-то отдыхающей, как выйти к Коктебелю. Как показывается мой опыт, женщинам такие вопросы лучше вообще не задавать - они в нашем мире не для этого.
Подробную дорогу мне объяснил загорелый мужик, явно из персонала.
Она шла по открытой местности, удаляясь от моря, по ней иногда ездили автомобили, и довольно быстро она привела меня к пограничной заставе, на которой торчит зеленая вышка.
Дальше все было легко - впереди был отлично виден
Коктебель
Было довольно раннее утро, я проскочил обширные луга, поросшие сухой травой, дорожки над обрывами, под которыми тихо колыхалось море, нудистский пляж, где я когда-то ночевал, а мой слух услаждала девушка-соседка, игравшая под луной на скрипочке, и оказался в цивилизованной части поселка. Души, туалеты, официальные пляжи, столовки. Плохие, кстати, и с прошлого раза воспоминания были не очень, и в этот раз мне попалась какая-то сомнительная.
Прошел местную историческую достопримечательность - склеп хозяев здешних земель, потом замелькали бары, магазины, дискотеки, эстрада, которую сколачивали под джазовый фестиваль, пансионаты, зазывалы и прочие атрибуты курортного места.
Все это было мило, но куда больше меня интересовала дырка на задней стороне моих шортов. Потому и дом Максимиллиана Волошина, первого российского дауншифтера, я на этот раз проскочил. А вы если будете в Коктебеле впервые - обязательно загляните. Волошин - редчайший пример человека, который одновременно жил в свое удовольствие, был совершенно независимым, и занимался, чем хотел - рисовал, сочинял стихи, ходил в хламиде, тусовался в Египте. И при этом делал другим немало добра. У большинство людей это плохо совмещается.
Кстати сказать, благодарные жители даже поставили Волошину памятник на набережной. Понимают, что без него поселок Коктебель был бы ничем лучше поселка Орджоникидзе, и только этой творческой личности он обязан своей богемной репутацией.
У меня хламиды не было, поэтому я расспрашивал всех местных жителей, где можно зашить дырку. На меня смотрели большими глазами, а потом обычно говорили, что в Феодосии есть такая контора. Ну спасибо, я из Феодосии два дня шел сюда по горам и возвращаться назад совсем не собирался.
Я уже было собрался купить обыкновенные легкие штанишки - и жарко, и не слишком удобно, но явно лучше дырявых трансформеров, когда одна тетечка дала мне полезный совет. Дескать, на рынке есть портниха Марина, к ней можно обратиться.
Я помчался искать этот рынок, он располагался на автомобильной трассе за автовокзалом, довольно далеко. Оказалось, это не тот рынок, есть еще один. Я туда - тот был солидный, крытый, с галереями на втором этаже. Увы, торговки помидорами и аджикой сообщили мне, что Марина давно свернула свою лавочку. Впрочем, вы можете - сказали они - сходить к ней домой. Она живет где-то возле подковы.
Я рысью поскакал в указанном направлении, но заметил на всякий случай, что по дороге был туристический магазин. И сорвал еще объявление со словами "В Щебетовке открылось новое ателье - пошив и ремонт одежды". Мало ли - может и в Щебетовку придется еще идти.
Подкова эта оказалась гастрономом с таким названием и было это черт знает где - уже на выезде из Коктебеля, как я убедился, прилично вытянутого в длину. Там я еще раз спросил у встречной жительницы, не знает ли она такую Марину и мне показали дом.
С бьющимся сердцем - только бы она была дома - постучал я в калитку. Во дворе сидели отдыхающие, и портниха оказалась дома.
В общем, все кончилось хорошо. Всего за двести рублей она поставила мне чудную заплатку из прочного материала на весь зад. Совершенно не под цвет - другой ткани у нее не было, но аккуратно и таким манером, чтобы казалось, будто это такой специальный фасон.
В процессе она развлекала меня разговорами. В частности, изложила историю своего бизнеса. Да, было у нее ателье на рынке, с двумя наемными работницами, но его обложили налогами и выгоднее оказалось шить дома. У нее в отдельном домике была оборудована очень даже удобная мастерская.
Так моя репутация была спасена. Теперь, наконец, можно было отправляться на запланированный маршрут.
Но сначала искупаться, конечно. Солнце уже стояло высоко, жара стояла приличная, а море звало. Потом я шел назад по длиннющей дороге, посреди расслабленной отдыхающей атмосферы, среди людей в плавках и шляпах из соломки, с детьми, которые тащат надувные круги. Выпил мятного кваса, заходил по дороге во все магазины, где скупал "Снежок" и молоко Джанкойского комбината - рекомендую всем, кстати.
И знаете, кого я встретил по дороге? Все тех же ростовских велосипедистов. Недалеко же они продвинулись за два дня. Снова радостные приветствия, объятия, фото на память.
Мне совершенно не хотелось уходить из всей этой толчеи, из цивилизации, где продают столько вкусного и можно целый день валяться на пляже. Но... дорога звала вперед.
Причем, именная. Я хотел пройти по тропе Грина, той самой, по которой когда-то постоянно курсировал великий писатель-романтик.